На две части твердь разъята:
Лунный серп горит в одной,
А в другой костер заката
Рдеет красной купиной. Месяц точит струи света,
Взятый звездами в полон.
Даль еще огнем одета,
Но уже серебрян лен. И над белою молельной
Ночи грусть плывет, тиха,
Льется музыкой свирельной
Неживого пастуха. Скоро смолкнет шум неясный,
В тишине поля уснут…
И утонет месяц красный,
Не осилив звездных пут.