Был перьвый в старь пиит во Франции машейник,
И заслужил себе он плутнями ошейник:
А я машейником в России не слыву,
И в честности живу,
Но в жизни неприятной,
И в жалобе моей всегдашней и невнятной.
Давиться не хочу, себя не заколю,
Не брошуся в реку и лба не прострелю;
Но естьли я Парнасс Российский украшаю,
И тщетно в жалобе страдая возглашаю:
Не лутчель, коль себя всегда в мученьи зреть,
Скоряе умереть?
Я знаю что моя честь вечно не увянетъ;
Но славы сей моя тень чувствовать не станет.