Томится ночь предчувствием грозы,
И небо жгут беззвучные зарницы.
Довольно бы всего одной слезы,
Чтоб напоить иссохшие ресницы, Но воздух сух. Подушка горяча.
Под стук часов томится кровь тобою,
И томен жар раскрытого плеча
Под воспаленною щекою.
Глубокой ночью я проснулся,
И встал, и посмотрел в окно.
Над крышей Млечный Путь тянулся,
И небо было звезд полно.Сквозь сон, еще с ресниц не павший,
Сквозь слезы, будто в первый раз,
Я видел небосклон, блиставший
Звездами в этот поздний час.Увидел и заснул. Но тайной, –
Среди ночей и звезд иных, –
Во мне живет необычайный,
Живой, хрустальный холод их.
Говорят, что лес печальный.
Говорят, что лес прозрачный.
Это верно. Он печальный.
Он прозрачный. Он больной.
Говорят, что сон хрустальный
Осенил поселок дачный.
Это правда. Сон печальный
Осенил поселок дачный
Неземной голубизной.
Говорят, что стало пусто.
Говорят, что стало тихо.
Это верно. Стало пусто.
Стало тихо по ночам.
Ночью белые туманы
Стелют иней на поляны.
Ночью страшно возвращаться
Мимо кладбища домой.
Это правда. Это верно.
Это очень справедливо.
Лучше, кажется, не скажешь
И не выразишь никак.
Потому-то мне и скверно,
И печально, и тоскливо
В теплой даче без хозяйки,
Без друзей и без собак.
Мы выпили четыре кварты.
Велась нечистая игра.
Ночь передергивала карты
У судорожного костра.Ночь кукурузу крыла крапом,
И крыли бубны батарей
Колоду беглых молний. С храпом
Грыз удила обоз. Бодрей, По барабану в перебранку,
Перебегая на брезент
Палатки, дождь завел шарманку
Назло и в пику всей грозе, Грозя блистательным потопом
Неподготовленным окопам.
Ночь передергивала слухи
И, перепутав провода, Лгала вовсю. Мы были глухи
К ударам грома. И вода
Разбитым зеркалом лежала
Вокруг и бегло отражалаМошенническую игру.
Гром ударял консервной банкой
По банку… Не везло. И грусть
Следила вскользь за перебранкойДвух уличенных королей,
Двух шулеров в палатке тесной,
Двух жульнических батарей:
Одной — земной, другой — небесной.
Чуть скользит по черной глади лодка.
От упругой гребли глубже дышит грудь.
Ночь плывет, и надо мною четко
Разметался длинный Млечный Путь.
Небо кажется отсюда бездной серой,
Млечный Путь белеет, как роса.
Господи, с какою чистой верой
Я смотрю в ночные небеса!
Путь не долог. Серебристо светит
Под водой у берега песок.
Крикну я — и мне с горы ответит
Молодой звенящий голосок.
Я люблю тебя. Люблю свежо и чисто.
Я люблю в тебе, не сознавая сам,
Эту ночь, что движется лучисто,
Этот свет, что льется с неба к нам.
Мне снилось, что белые козы
Ко мне на участок пришли.
Они обглодали березы, Все съели и молча ушли.
Проснулся — и тихие слезы,
И тихие слезы текли.В окно посмотрел — удивился:
Как за ночь мой лес поредел,
Пока я так глупо ленился,
Пока над стихами сидел.Идут из-за леса морозы.
Готовы ли к холоду мы?
Идут, приближаются козы,
Голодные козы зимы.Ох, чую — придут и обгложут
Все то, что я вырастил тут.
И спать под сугробом уложат,
И тихо на север уйдут.Я вру! Я не спал. Я трудился,
Всю ночь над стихами сидел.
А лист в это время валился,
А лес в это время седел.
Взлетит зеленой звездочкой ракета
И ярким, лунным светом обольет
Блиндаж, землянку, контуры лафета,
Колеса, щит и, тая, — упадет.Безлюдье. Тишь. Лишь сонные патрули
Разбудят ночь внезапною стрельбой,
Да им в ответ две-три шальные пули
Со свистом пролетят над головой.Стою и думаю о ласковом, о милом,
Покинутом на теплых берегах.
Такая тишь, что кровь, струясь по жилам,
Звенит, поет, как музыка в ушах.Звенит, поет. И чудится так живо:
Звенят сверчки. Ночь. Звезды. Я один.
Росою налита, благоухает нива.
Прозрачный пар встает со дна лощин, Я счастлив оттого, что путь идет полями,
И я любим, и в небе Млечный Путь,
И нежно пахнут вашими духами
Моя рука, и волосы, и грудь.
Старый городНад глиняной стеной синеет небо дико.
Густой осенний зной печален, ярок, мглист,
И пыльная вода зеленого арыка,
Как память о тебе, уносит желтый лист, ГлинаИх будто сделали из глины дети:
Дворцы, дувалы, домики, мечети.
Трудней, чем в тайны помыслов твоих,
Проникнуть в закоулки эти.ДыняТы не сердись, что не всегда я
С тобою нежен, дорогая:
У дыни сторона одна
Всегда нежнее, чем другая.СердцеРаз любишь, так скорей люби.
Раз губишь, так скорей губи.
Но не давай, Халида, сердцу
Бесплодно стариться в груди.СольГорит солончаками поле,
И в сердце, высохшем от боли,
Как на измученной земле,
Налет сухой и жгучей; соли.Могила Тамерлана (картина Верещагина)Бессмертию вождя не верь:
Есть только бронзовая дверь,
Во тьму открытая немного,
И два гвардейца у порога.ВерблюдПустыни Азии зияют,
Стоит верблюд змеиномордый.
Его двугорбым называют,
Но я сказал бы: он двугордый.ЛунаЯ ночью в переулке узком
Стою, задумавшись над спуском,
И мусульманская луна
Блестит, как ночь на небе русском.