Вы сказались, безсонныя ночи!
Вы сказались, душевныя муки!
Загораются злобою очи,
Опускаются сильныя руки…
Вы сказалися, жгучия слезы,
Что мочили мое изголовье!
Отлетели заветныя грезы
И сгорело былое здоровье…
Словно женщина, жизнь изменила,
И судьба надо мной насмеялась!
Много силы в душе моей было,
А теперь — уж немного осталось…
Все былое, — как тени, как пепел;
Я, — как нива, побитая градом…
Никогда в моем прошлом я не пил
Капли счастья, не сдобренной ядом!
Переполнено сердце отравой,
И душа моя в траур одета…
Но кипит еще бурною лавой
В сердце жажда свободы и света!
Вы сказались, бессонные ночи!
Вы сказались, душевные муки!
Загораются злобою очи,
Опускаются сильные руки…
Вы сказалися, жгучие слезы,
Что мочили мое изголовье!
Отлетели заветные грезы,
И сгорело былое здоровье…
Словно женщина жизнь изменила,
И судьба надо мной насмеялась!
Много силы в душе моей было,
А теперь — уж немного осталось…
Все былое — как тени, как пепел;
Я — как нива, побитая градом…
Никогда в моем прошлом я не пил
Капли счастья, не сдобренной ядом!
Переполнено сердце отравой,
И душа моя в траур одета…
Но кипит еще бурною лавой
В сердце жажда свободы и света!
Ночи мои, ночи!.. Как вы молчаливы!
Темная — как вы же — ночь в душе моей.
Мысли словно звезды блещут горделиво,
Золотым узором загораясь в ней.
Спит как зверь усталый этот мир проклятый,
Вечно мне враждебный… Чужд я для него.
В комнате унылой, тишиной обятой,
Я и мои мысли — больше никого!
И на тучах скорби как лучи заката
Чуть блестит холодный, отраженный свет:
Свет очей, блестевших где-то и когда-то,
Образ, унесенный вихрем долгих лет.
Кажется, что солнце засияло снова,
Мнится, что за креслом та, кого люблю,
От которой скрыл я, не сказав ни слова,
Всю тоску, всю нежность, всю любовь мою.
И на эти строки смотрит образ милый,
Прогоняя тени сердца моего…
К ней я обернулся — в комнате унылой
Я и мои мысли — больше никого!
Близок час рассвета. Звезды в небе тают…
Но темнее стало на душе моей:
Светлый образ милый тихо улетает,
Сердце рвется к свету, вдаль, туда, за ней…
Ночи мои, ночи! Как вы быстротечны,
Темные подруги сердца моего!
Идут дни и годы, а со мною вечно
Только мои мысли — больше никого!
Моя жизнь — это бурная ночь на волнах.
Берег наш, отделенный проливом,
Я оставил и плыл, прочь откинувши страх,
Плыл от тех, кто страдает, к счастливым.
Что за буря была! Погибал я в борьбе,
Замирала душа в моем теле!
И спасала меня лишь мечта о тебе:
Предо мной твои очи блестели.
Мне казалось, что там, на другом берегу,
Ты условный огонь засветила
И стоишь ты на башне, и все я могу,
И ничья не возьмет меня сила!
Как звезда ты мне светишь и хочешь помочь,
Держишь факел свой, ждешь в амбразуре…
Среди ночи сама ты прекрасна как ночь,
Вся обрызгана пеною бури!
С гордым взглядом, с распущенной черной косой,
В блеске молний твой образ мелькает,
Ярко факел горит, дико ветер морской
Волосами твоими играет.
Вот я, здесь, переплыл! Я стою пред тобой,
Истомленный невзгодами моря,
Но еще я сильнее и тверже душой
После бури, страданий и горя!
Обогрей же меня твоей лаской, приди,
Протяни твою нежную руку,
Обними, поцелуем твоим награди
За любовь, за отвагу и муку!
Тихо нежные речи со мной говори,
Охраняй до утра мою душу.
Знай: при первых лучах благодатной зари
Сон счастливых я смело нарушу.
Колокольчики-бубенчики звенят,
Простодушную рассказывают быль…
Тройка мчится, комья снежные летят,
Обдает лицо серебряная пыль!
Нет ни звездочки на темных небесах,
Только видно, как мелькают огоньки.
Не смолкает звон малиновый в ушах,
В сердце нету ни заботы, ни тоски.
Эх! Лети, душа, отдайся вся мечте,
Потоните, хороводы бледных лиц!
Очи милые мне светят в темноте
Из-под черных, из-под бархатных ресниц.
Эй вы, шире, сторонитесь, раздавлю!
Бесконечно, жадно хочется мне жить!
Я дороги никому не уступлю,
Я умею ненавидеть и любить…
Ручка нежная прижалась в рукаве…
Не пришлось бы мне лелеять той руки,
Да от снежной пыли мутно в голове,
Да баюкают бубенчики-звонки!
Простодушные бубенчики-друзья,
Говорливые союзники любви,
Замолчите вы, лукаво затая
Тайны нежные, заветные мои!
Ночь окутала нас бархатной тафтой,
Звезды спрятались, лучей своих не льют,
Да бубенчики под кованной дугой
Про любовь мою болтают и поют.
Пусть узнают люди хитрые про нас,
Догадаются о ласковых словах
По бубенчикам, по блеску черных глаз,
По растаявшим снежинкам на щеках.
Хорошо в ночи бубенчики звенят,
Простодушную рассказывают быль…
Сквозь ресницы очи милые блестят,
Обдает лицо серебряная пыль…