У меня живет козленок,
Я сама его пасу.
Я козленка в сад зеленый
Рано утром отнесу.
Он заблудится в саду —
Я в траве его найду.
Кому двенадцать лет, тот в детский сад
Ходил тысячелетие назад.
Об этом самом детстве золотом
Он вспоминает чуть не со стыдом.
Забыть его скорее! Ведь оно
В геройской биографии пятно.
Окапывали вишни.
Сергей сказал: — Я лишний.
Пять деревьев, пять ребят —
Я напрасно вышел в сад.
А как поспели вишни,
Сергей выходит в сад.
— Ну нет, теперь ты лишний!
Ребята говорят.
Учитель наш давал урок,
К доске не вызывал.
Нас на уроке ветерок
Тихонько обдувал.
Весна, весна, пришла весна!
Мы учимся в саду,
Как надо сеять семена,
Как делать борозду.
Мы очищали старый сад
От вредных насекомых.
В саду увидели отряд
Мальчишек незнакомых.
Они пришли не просто так —
На грядках выпололи мак.
А через час явился в сад
Другой мальчишеский отряд.
Мы целое утро
Возились с ростками,
Мы их посадили
Своими руками.
Мы с бабушкой вместе
Сажали рассаду,
А Катя ходила
Сто ребят —
Детский сад —
Жили на даче.
Это значит:
Побарахтались в реке,
Повалялись на песке,
Понастроили ходов
И песчаных городов,
Нагулялись вволю
Бьют часы, возвестившие осень:
тяжелее, чем в прошлом году,
ударяется яблоко оземь -
столько раз, сколько яблок в саду.
Этой музыкой, внятной и важной,
кто твердит, что часы не стоят?
Совершает поступок отважный,
но как будто бездействует сад.
О сад ночной, таинственный орган,
Лес длинных труб, приют виолончелей!
О сад ночной, печальный караван
Немых дубов и неподвижных елей!
Он целый день метался и шумел.
Был битвой дуб, и тополь — потрясеньем.
Сто тысяч листьев, как сто тысяч тел,
Переплетались в воздухе осеннем.
Железный Август в длинных сапогах
Стоял вдали с большой тарелкой дичи.
Вот город, я и дом — на горизонте дым
за сорокаминутным расстояньем…
Сады прекрасные, осенние сады
в классическом багряном увяданье! И странствует щемящий холодок,
он пахнет романтичностью струи,
замшелою фонтанною водой,
гранитом портиков и щелями руин.А лукоморье смеркнется вблизи,
не узнанное робкими стихами.
И Делия по берегу скользит,
обветренною статуей стихая… Сады прекрасные! Я первый раз аллеи ваши в узел завязала,
Как птицы, скачут и бегут, как мыши,
Сухие листья кленов и берез,
С ветвей срываясь, устилают крыши,
Пока их ветер дальше не унес.
Осенний сад не помнит, увядая,
Что в огненной листве погребена
Такая звонкая, такая молодая,
Ещё совсем недавняя весна,
Осенний дождь — вторые сутки кряду,
И, заключенный в правильный квадрат,
То мечется и рвется за ограду,
То молчаливо облетает сад.
Среди высоких городских строений,
Над ворохами жухлого листа,
Все целомудренней и откровенней
Деревьев проступает нагота.
Утром сад в сиянье, в блеске,
На кустах горит роса.
Над коляской занавески
Поднялись, как паруса.
Ветерок листву качает.
Света думает: «А вдруг
Всё мальчишка замечает?
Он лежит, глядит вокруг…
Лопаты не при деле —
Работы нет в саду.
И рано поредели
Дубы в этом году.
Скворечники — пустые,
В них больше нет скворчат,
Скворечники пустые
Среди ветвей торчат.
Снова, как и много лет назад,
Захожу в знакомый двор и в сад.
Двор пустой. И никого в саду.
Как же я товарищей найду?
Никого… А всё же кто-то есть.
Пусто… Но они должны быть здесь.
Раз-два-три-четыре-пять,
Я иду искать! Я от глаз ладони оторву.
Эй, ребята! Кто упал в траву?
Кто в сарае? Кто за тем углом?
Когда вдали угаснет свет дневной
И в черной мгле, склоняющейся к хатам,
Все небо заиграет надо мной,
Как колоссальный движущийся атом, -
В который раз томит меня мечта,
Что где-то там, в другом углу вселенной,
Такой же сад, и та же темнота,
И те же звезды в красоте нетленной.
В далёкий край товарищ улетает,
Родные ветры вслед за ним летят.
Любимый город в синей дымке тает:
Знакомый дом, зелёный сад и нежный взгляд.Пройдёт товарищ все фронты и войны,
Не зная сна, не зная тишины.
Любимый город может спать спокойно,
И видеть сны, и зеленеть среди весны.Когда ж домой товарищ мой вернётся,
За ним родные ветры прилетят.
Любимый город другу улыбнётся:
Знакомый дом, зелёный сад, весёлый взгляд.
Всех разморило от жары.
В саду сейчас прохлада,
Но так кусают комары,
Что хоть беги из сада!
Марина, младшая сестра,
Воюет с комарами.
Упрямый нрав у комара,
Но у неё упрямей!
В прохладу волн загнав
стада коров мычащих,
сгибает стебли трав
жара в застывших чащах.Прогретая гора
дымится пылью склонов.
Коробится кора
у накаленных кленов.Изнемогли поля,
овраги истомились,
и солнцу тополя
уже сдались на милость.Но все-таки тверды,
Листопад, листопад,
Всё звено примчалось в сад,
Прибежала Шурочка.
Листья (слышите?) шуршат:
Шурочка, Шурочка…
Ливень листьев кружевной
Шелестит о ней одной:
Шурочка, Шурочка…
В городском саду играет
Духовой оркестр.
На скамейке, где сидишь ты,
Нет свободных мест.
Оттого, что пахнут липы
И река блестит,
Мне от глаз твоих красивых
Взор не отвести.
Прошёл чуть не полмира я —
Тайна моя, мой единственный клад,
Молча вхожу я в свой маленький сад.
Там не тюльпаны, не вишни в цвету
Там — наши надежды.Я святые слова, как цветы собираю.
Только, Боже, кому их отдать?
Чей костер там в тумане мигает?
Уж не твой ли, моя дорогая,
Не меня ли ты вышла встречать? Я надежды свои на тебя возлагаю.
Встретится мне только раз, только раз.
Дни проходят, моя дорогая,
Свезён в село последний хутор,
Как будто гвоздь последний вбит,
И сразу кончено со смутой
Пустых сомнений и обид.И только пыль вдали клубится
На месте том, на месте том…
Но, может, внуку сон приснится,
Что был когда-то старый дом, Да и не дом, гнилая хата,
Что спор с метелями вела,
Что целый век была горбатой
И распрямиться не могла! Да, может, в новый сад врастая,
Глубокий нежный сад, впадающий в Оку,
стекающий с горы лавиной многоцветья.
Начнёмте же игру, любезный друг, ау!
Останемся в саду минувшего столетья.
Ау, любезный друг, вот правила игры:
не спрашивать зачем и поманить рукою
в глубокий нежный сад, стекающий с горы,
упущенный горой, воспринятый Окою.
Я карандаш с бумагой взял,
Нарисовал дорогу,
На ней быка нарисовал,
А рядом с ним корову.
Направо дождь, налево сад,
В саду пятнадцать точек,
Как будто яблоки висят
И дождик их не мочит.
Бывало, в детстве под окном
Мы ждем, — когда у нас
Проснется гость, прибывший в дом
Вчера в полночный час.
Так и деревья. Стали в ряд,
И ждут они давно, -
Когда я брошу первый взгляд
На них через окно.
Шла с ученья третья рота
У деревни на виду,
Мимо сада-огорода,
Мимо девушек в саду.Прекратила рота пенье,
Глаз не может оторвать,
Будто был приказ — равненье
Нам на девушек держать.Вдруг одна, в платочке синем,
Говорит: «Чем пыль толочь
На дороге, рты разиня, —
Шли бы девушкам помочь…»Старшина был очень краток —
Ты помнишь ли сиянье Петергофа,
дремучие петровские сады
и этот влажный лепет, бред и вздохи
всегда живой, хлопочущей воды?
Так много было здесь тепла и света,
что в городе зимою, в пору вьюг,
все мнилось мне: а в Петергофе — лето,
алмазный, синий праздничный июль.
Мне осень озерного края,
как милая ноша, легка.
Уж яблочным соком играя,
веселая плоть налита.
Мы взяли наш сад на поруки,
мы зрелостью окружены,
мы слышим плодов перестуки,
сорвавшихся с вышины.
Ты скажешь, что падает время,
как яблоко ночью в саду,
В окне, как в чуждом букваре,
неграмотным я рыщу взглядом.
Я мало смыслю в декабре,
что выражен дождем и садом.Где дождь, где сад — не различить.
Здесь свадьба двух стихий творится.
Их совпаденье разлучить
не властно зренье очевидца.Так обнялись, что и ладонь
не вклинится! Им не заметен
медопролитный крах плодов,
расплющенных объятьем этим.Весь сад в дожде! Весь дождь в саду!
Прибегала в мой быт холостой,
задувала свечу, как служанка.
Было бешено хорошо
и задуматься было ужасно!
Я проснусь и промолвлю: «Да здррра-
вствует бодрая температура!»
И на высохших после дождя
громких джинсах — налет перламутра.
Лучше нету того цвету,
Когда яблоня цветет,
Лучше нету той минуты,
Когда милая придет.Как увижу, как услышу —
Все во мне заговорит,
Вся душа моя пылает,
Вся душа моя горит.Мы в глаза друг другу глянем,
Руки жаркие сплетем,
И куда — не знаем сами —
Словно пьяные, бредем.Мы бредем по тем дорожкам,
Сад еще не облетал,
только береза желтела.
«Вот уж и август настал», —
я написать захотела.«Вот уж и август настал», —
много ль ума в этой строчке, —
мне ль разобраться? На сад
осень влияла все строже.И самодержец души
там, где исток звездопада,
повелевал: — Не пиши!
Августу славы не надо.Слитком последней жары
Эй, шубы и шапки,
Кубанки, ушанки —
Теплые шапки,
Стали вы жарки!
Идите в шкафы,
Шерстяные шарфы!
Другая приходит мода!
Приходит другая погода!..
Смотрите…
Воздух!
Еще в ушах стоит и звон и гром,
У, как трезвонил вагоновожатый! Туда ходил трамвай, и там была
Неспешная и мелкая река,
Вся в камыше и ряске.
Я и Валя
Сидим верхом на пушках у ворот
В Казенный сад, где двухсотлетний дуб,
Мороженщики, будка с лимонадом
И в синей раковине музыканты.
Июнь сияет над Казенным садом.