В страшные годы
Прошлой войны
Школа была для нас
Отчим домом.
Вечно голодные пацаны,
Жили мы горько
Меж детством и долгом.
И только, когда Победа пришла,
Жизнь довоенная
Снова вернулась.
Но слишком взрослыми
Нас нашла
На войну запоздавшая юность.
Когда я был молод, была уж война,
Я жизнь свою прожил — и снова война.
Я все же запомнил из жизни той громкой
Не музыку марша, не грозы, не бомбы,
А где-то в рыбацком селенье глухом
К скале прилепившийся маленький дом.
В том доме матрос расставался с хозяйкой,
И грустные руки метались, как чайки.
И годы, и годы мерещатся мне
Все те же две тени на белой стене.
Нет, слово «мир» останется едва ли,
Когда войны не будут люди знать.
Ведь то, что раньше миром называли,
Все станут просто жизнью называть.
И только дети, знатоки былого,
Играющие весело в войну,
Набегавшись, припомнят это слово,
С которым умирали в старину.
Во второй половине двадцатого века
Два хороших прощаются человека —
Покидает мужчина родную жену,
Но уходит он не на войну.Ждет его на углу, возле дома, другая,
Все глядит на часы она, нервно шагая:
Покидает мужчина родную жену —
Легче было уйти на войну!
Все грущу о шинели,
Вижу дымные сны, —
Нет, меня не сумели
Возвратить из Войны.
Дни летят, словно пули,
Как снаряды — года…
До сих пор не вернули,
Не вернут никогда.
И куда же мне деться?
Друг убит на войне.
А замолкшее сердце
Стало биться во мне.
‹М. И. ЦЕЙДЛЕРУ›
Русский немец белокурый
Едет в дальную страну,
Где косматые гяуры
Вновь затеяли войну.
Едет он, томим печалью,
На могучий пир войны,
Но иной, не бранной сталью
Мысли юноши полны.
3 марта 1838
Оказывается, война
не завершается победой.
В ночах вдовы, солдатки бедной,
ночь напролет идет она.
Лишь победитель победил,
а овдовевшая вдовеет,
и в ночь ее морозно веет
одна из тысячи могил.
А побежденный побежден,
но отстрадал за пораженья,
восстановил он разрушенья,
и вновь — непобежденный он.
Теперь ни валко и ни шатко
идут вперед его дела.
Солдатская вдова, солдатка
второго мужа не нашла.
Разорвало́сь затишье грозовое…
Взлетает ввысь громовый вопль племён.
Закручено всё близкое, родное,
Как столб песков в дали иных времён.
А — я, а — я?.. Былое без ответа…
Но где оно?.. И нет его… Ужель?
Невыразимые, — зовут иных земель
Там волны набегающего света.
Просили мы тогда, чтоб помолчали
Поэты о войне, —
Чтоб пережить хоть первые печали
Могли мы в тишине.Куда тебе! Набросились зверями:
Война! Войне! Войны!
И крик, и клич, и хлопанье дверями…
Не стало тишины.А после, вдруг, — таков у них обычай, —
Военный жар исчез.
Изнемогли они от всяких кличей,
От собственных словес.И, юное безвременно состарев,
Текут, бегут назад,
Чтобы запеть, в тумане прежних марев,
На прежний лад.
Окончена война. Подписан подлый мир.
Отцы отечества! устраивайте пир,
Бокалы с торжеством высоко поднимайте!
И лживый манифест с потоком слез читайте!
Чего еще вам ждать — написано красно!
Не в первый раз бумажным крючкотворством
Пришлося вам прикрыть отечества пятно,
Подьячие в звездах, с умом и сердцем черствы
Культурный зверь на двух ногах —
Я утверждаю — жаждет крови:
Ему в войне открыты нови
Разбогатиться на скорбях…
Убив, ограбить мертвеца —
Пленяющая ум возможность…
Итак, да здравствует безбожность
И беззастенчивость лица!
Растлить девицу на войне —
Не преступленье, а геройство.
Так зверь, войны постигший свойство,
Не просто зверь, а зверь вдвойне.
В слюнявой жажде грабежа,
От нетерпения дрожа,
Двуногий зверь стремится в битву…
Прими, о Бог, мою молитву,
Святую скорбь мою пойми:
Не называй зверей людьми!..
Сколько силы в обыденном слове «милый»!
Как звучало оно на войне!..
Не красавцев война нас любить научила —
Угловатых суровых парней.
Тех, которые, мало заботясь о славе,
Были первыми в каждом бою.
Знали мы — тот, кто друга в беде не оставит,
Тот любовь не растопчет свою.
1.
Нечеловеческой силы требовала война.
2.
Война окончилась.
3.
Передохнуть захотелось нам.
4.
Приказ о демобилизации во́ину мил.
5.
Многие успокоились — побиты, мол, белые.
6.
В результате — некоторое разложение ослабленных сил, притихла наша энергия ослабелая.
7.
Видит голод: работаем еле, —
8.
лезет голод во все щели.
9.
Только организация побьет голод.1
0.
Направьте ж на голод пролетарский молот.1
1.
Отдыхать некогда, чего разинул рот! 1
2.
Товарищи — на новые позиции. Вперед!
Хотят ли русские войны?
Спросите вы у тишины
над ширью пашен и полей
и у берез и тополей.
Спросите вы у тех солдат,
что под березами лежат,
и пусть вам скажут их сыны,
хотят ли русские войны.
Не только за свою страну
солдаты гибли в ту войну,
а чтобы люди всей земли
спокойно видеть сны могли.
Под шелест листьев и афиш
ты спишь, Нью-Йорк, ты спишь, Париж.
Пусть вам ответят ваши сны,
хотят ли русские войны.
Да, мы умеем воевать,
но не хотим, чтобы опять
солдаты падали в бою
на землю грустную свою.
Спросите вы у матерей,
спросите у жены моей,
и вы тогда понять должны,
хотят ли русские войны.
Побеждайте Сатану!
Сатана безумства хочет,
И порочит он войну,
И бессилие пророчит.
Правда, радость и любовь
Не погибнут в лютом бое.
Мы даём войне иное,
Проливая нашу кровь.
Что Господь нам заповедал?
В ад сходил и сам Господь,
И земле и казни предал
Он божественную плоть.
Кровь, и подвиг, и страданье,
И дерзанье до конца,
И тернового венца
Опьянённое лобзанье.
Была пора — своей игрою,
Своею ризою стальною
Морской простор меня пленял;
Я дорожил и в тишь и в бури
То негой тающей лазури,
То пеной у прибрежных скал.Но вот, о море, властью тайной
Не всё мне мил твой блеск случайный
И в душу просится мою;
Дивясь красе жестоковыйной,
Я перед мощию стихийной
В священном трепете стою.23 апреля 1877
Блокада. Ночь. Забитое окно,
Мигающих коптилок тусклый свет.
Из мрака возникает полотно.
Художник пишет женщины портрет.
Она сидела, голову склоня,
И думала в голодном полусне:
«Вот я умру… А что-то от меня
Останется на этом полотне».
А он писал в мигании огня
И думал: «На войне как на войне.
Пусть я умру! Но что-то от меня
Останется на этом полотне».
1.
Тамбовская губерния заготовила 15 500 000 яиц.
2.
А Украина — всего 4 860 59
0.
3.
А должна бы Украина заготовить много больше других губерний.
4.
Отчего мало?
5.
Оттого, что на Украине война.
6.
Украине пришлось не продовольствие заготовлять,
7.
а снаряды.
8.
Что же делать, чтобы быть сытым?
9.
Добить зачинщика последней войны — барона Врангеля.
Смерть поступает в виде пули из
магнолиевых зарослей, попарно.
Взрыв выглядит как временная пальма,
которую раскачивает бриз.
Пустая вилла. Треснувший фронтон
со сценами античной рукопашной.
Пылает в море новый Фаэтон,
с гораздо меньшим грохотом упавший.
И в позах для рекламного плаката
на гальке, раскаленной добела,
маячат неподвижные тела,
оставшись загорать после заката.
Войны и голодухи натерпелися мы всласть,
Наслушались, наелись уверений,
И шлёпнули царя, а после — временную власть,
Потому что кончилось их время.
А если кто-то где-нибудь надеется на что,
Так мы тому заметим между прочим:
Обратно ваше время не вернется ни за что —
Мы как-нибудь об этом похлопочем.
Нам вовсе не ко времени вся временная власть —
Отныне власть советская над всеми.
Которые тут временные? Слазь! А ну-ка, слазь!
Кончилось ваше время!
Кто может умереть — умрет,
Кто выживет — бессмертен будет,
Пойдет греметь из рода в род,
Его и правнук не осудит.
На предпоследнюю войну
Бок о бок с новыми друзьями
Пойдем в чужую сторону.
Да будет память близких с нами!
Счастливец, кто переживет
Друзей и подвиг свой военный,
Залечит раны и пойдет
В последний бой со всей Вселенной.
И слава будет не слова,
А свет для всех, но только проще,
А эта жизнь — плакун-трава
Пред той широкошумной рощей.
Перед войной, как будто в знак беды,
Чтоб легче не была, явившись в новости,
Морозами неслыханной суровости
Пожгло и уничтожило сады.
И тяжко было сердцу удрученному
Средь буйной видеть зелени иной
Торчащие по-зимнему, по-черному
Деревья, что не ожили весной.
Под их корой, как у бревна отхлупшею,
Виднелся мертвенный коричневый нагар.
И повсеместно избранные, лучшие
Постиг деревья гибельный удар…
Прошли года. Деревья умерщвленные
С нежданной силой ожили опять,
Живые ветки выдали, зеленые…
Прошла война. А ты все плачешь, мать.
Дрались Орлы,
И очень были злы.
За что?
Того не ведает никто.
Под самыми они дралися небесами;
Не на земли дрались, но выше облаков,
Так, следственно, и там довольно дураков.
Деремся вить и мы, за что, не зная сами;
Довольно, что Орлы повоевать хотят,
А перья вниз летят.
Дерутся совестно они, без лицемерья.
Орлы поссорились, стрелкам орлины перья.
Так мала в этом веке пока что
человеческой жизни цена!..
Под крылами голубки Пикассо
продолжается всюду война.
Наших жен мы поспешно целуем,
обнимаем поспешно детей,
и уходим от них, и воюем
на войне человечьих страстей.
Мы воюем с песками, снегами,
с небесами воюем, землей;
мы воюем с неправдой, долгами,
с дураками и сами с собой.
И когда умираем, не смейте
простодушно поверить вполне
ни в инфаркт, ни в естественность смерти, -
мы убиты на этой войне.
И мужей, без вины виноватых,
наши жены, приникнув к окну,
провожают глазами солдаток
на суровую эту войну.
(песня из кинофильма «В шесть часов вечера после войны»)На вольном, на синем, на тихом Дону
Походная песня звучала.
Казак уходил на большую войну,
Невеста его провожала.— Мне счастья, родная, в пути пожелай,
Вернусь ли домой — неизвестно. —
Казак говорил, говорил ей: — Прощай!
— Прощай! — отвечала невеста.Над степью зажёгся печальный рассвет,
Донская волна засверкала.
— Дарю я тебе на прощанье кисет,
Сама я его вышивала.Будь смелым, будь храбрым в жестоком бою.
За русскую землю сражайся
И помни про Дон, про невесту свою,
С победою к ним возвращайся.
Ну чем же мы, солдаты, виноваты,
Что наши пушки не зачехлены?
Пока ещё ершатся супостаты —
Не обойтись без драки и войны.Я бы пушки и мортиры
Никогда не заряжал,
Не ходил бы даже в тиры —
Детям ёлки наряжал.«Напра… Нале…
В ружьё! На пле…
Бегом — в расположение!»
А я пою:
Ать-два, ать-два,
А горе не беда.
Хоть тяжело в учении —
Легко в бою.Раззудись, плечо, если наших бьют!
Сбитых, сваленных оттаскивай!
Я пред боем тих, я в атаке лют,
Ну, а после боя — ласковый!
Война горит неукротимо,
Но ты задумайся на миг, —
И голубое станет зримо,
И в голубом — Печальный Лик.
Лишь загляни смиренным оком
В непреходящую лазурь, —
Там — в тихом, в голубом, в широком —
Лазурный дым — не рокот бурь.
Старик-пастух стада покинет,
Лазурный догоняя дым.
Тяжелый щит боец отринет,
Гонясь без устали за ним.
Вот — равные, идут на воле,
На них — одной мечты наряд,
Ведь там, в широком божьем поле,
Нет ни щитов, ни битв, ни стад.Январь 1902
Война, война! Прощай, Сиана!
Бойцы шумят, бойцы идут;
Они товарища баяна
В страну далекую зовут.
Туда, где бранные пожары
Дунайски волны озарят,
Где смертоносные удары
О шлемы греков зазвенят.
С врагом сражаяся, как деды,
Рукой и сердцем славянин,
Я наши стану петь победы
И смелость князя и дружин.
И твой баян, пируя славу,
Под медью лат дыша тобой,
Там повторю я Святославу,
Что пел Сиане молодой.
Промчится буря боевая,
Войдет в ножны булат бойца —
И дева, сердцем оживая,
Обнимет верного певца.
Внимая ужасам войны,
При каждой новой жертве боя
Мне жаль не друга, не жены,
Мне жаль не самого героя…
Увы! утешится жена,
И друга лучший друг забудет;
Но где-то есть душа одна —
Она до гроба помнить будет!
Средь лицемерных наших дел
И всякой пошлости и прозы
Одни я в мире подсмотрел
Святые, искренние слёзы —
То слезы бедных матерей!
Им не забыть своих детей,
Погибших на кровавой ниве,
Как не поднять плакучей иве
Своих поникнувших ветвей…
Он хоть не стар, но сед.
Не от годов — от бед.
Он видел, как убивали наших
В предрассветном дыму.
Как без вести всех пропавших
Ждали в каждом дому.
Как голосили вдовы
По мужикам.
И горя хлебнувши вдоволь
Невесты шли по рукам.
Когда-нибудь он об этом
Сыну расскажет,
Заросшие красным цветом
Окопы ему покажет.
Воронки от бомб упавших,
Затопленные по весне.
Пусть сын, войны не знавший,
Знает все о войне.
Каждой ночью грозы
Не дают мне спать.
Отцветают розы
И цветут опять.
Точно в мир спустилась
Вечная весна,
Точно распустилась
Розами война.Тишины всемирной
Голубая тьма.
Никогда так мирны
Не были дома
И такою древней
Не была земля…
…Тишина деревни,
Тополя, поля.Вслушиваясь в слабый,
Нежный шум ветвей,
Поджидают бабы
Мертвых сыновей:
В старости опора
Каждому нужна,
А теперь уж скоро
Кончится война!
(При появлении романа "Война и мир")
Была пора, своей игрою,
Своею ризою стальною
Морской простор меня пленял,
Я дорожил и в тишь и в бури
То негой тающей лазури,
То пеной у прибрежных скал.
Но вот, о море! властью тайной
Не все мне мил твой блеск случайный
И в душу просится мою;
Дивясь красе жестоковыйной,
Я перед мощию стихийной
В священном трепете стою.
Оригинал здесь—http://www.a-pеsnи.golosa.иnfo/popular20/vdnиvojny.htm
В ДНИ ВОЙНЫ
Слова Б. Репинского
Тяжелые, мучительные дни…
Тяжелые, мучительные думы…
Как тучи пред грозой,
Так медленно ползут они, зловещие,
Тревожны и угрюмы…
Наступит ночь—
В тревожном полусне
Забыться хочется, заснуть…
И нет покоя!..
Блеснет рассвета луч—
И вновь он рисует
Образы кровавые
Дней боя…
И рвется сердце к ним,
Измученным в бою,
Слеза дрожит в очах
Среди святой молитвы
За тех, кто там… вдали…
За родину свою
Уснул навек
Среди других героев
Битвы.
Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой!
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна, —
Идет война народная,
Священная война!
Как два различных полюса,
Во всем враждебны мы:
За свет и мир мы боремся,
Они — за царство тьмы.
Дадим отпор душителям
Всех пламенных идей,
Насильникам, грабителям,
Мучителям людей!
Не смеют крылья черные
Над Родиной летать,
Поля ее просторные
Не смеет враг топтать!
Гнилой фашистской нечисти
Загоним пулю в лоб,
Отребью человечества
Сколотим крепкий гроб!
Встает страна огромная,
Встает на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой.
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна, —
Идет война народная,
Священная война!
Я Гумилеву отдавал визит,
Когда он жил с Ахматовою в Царском,
В большом прохладном тихом доме барском,
Хранившем свой патриархальный быт.
Не знал поэт, что смерть уже грозит
Не где-нибудь в лесу Мадагаскарском,
Не в удушающем песке Сахарском,
А в Петербурге, где он был убит.
И долго он, душою конквистадор,
Мне говорил, о чем сказать отрада.
Ахматова устала у стола,
Томима постоянною печалью,
Окутана невидимой вуалью
Ветшающего Царского Села…