Пушкин, Протей
Гибким твоим языком и волшебством твоих песнопений!
Уши закрой от похвал и сравнений
Добрых друзей;
Пой, как поешь ты, родной соловей!
Байрона гений, иль Гете, Шекспира,
Гений их неба, их нравов, их стран —
Ты же, постигнувший таинство русского духа и мира,
Пой нам по-своему, русский баян!
Небом родным вдохновенный,
Будь на Руси ты певец несравненный.
(По прочтении депеш Императорскаго Кабинета, напечатанных в
«Journal dе St.-Pétеrsbourg»).
Когда свершится искупленье
И озарится вновь Восток,
О, как поймут тогда значенье
Великолепных этих строк!
Как первый яркий луч денницы,
Коснувшись их, воспламенит
И эти вещия страницы
Озолотит и осветит!
И в излияньи чувств народных,
Как Божья чистая роса,
Племен признательно-свободных
На них затеплится слеза!
На них записана вся повесть
О том, что̀ было и что̀ есть;
Изобличив Европы совесть,
Оне спасли России честь.
Я здесь один: меня отвергли братья;
Им непонятна скорбь души моей;
Пугает их на мне печать проклятья,
А мне противны звуки их цепей.
Кляну их рай, подножный корм природы,
Кляну твой бич, безумная судьба,
Кляну мой ум — рычаг моей свободы,
Свободы жалкой беглого раба!
Кляну любовь мою, кляну святыню,
Слепой мечты бесчувственный кумир,
Кляну тебя, бесплодную пустыню,
В зачатии творцом проклятый мир!
Когда свершится искупленье
И озарится вновь Восток —
О, как поймут тогда значенье
Великодушных этих строк.
Как первый, яркий луч денницы,
Коснувшись их — озолотит
Все эти вещие страницы
И для потомства освятит.
И в излияньи чувств народных —
Как Божья чистая роса —
Племен признательно-свободных
На них затеплится слеза…
Они раскроют для потомства,
Как, сильны верою живой,
Всем видам лжи и вероломства
Отпор мы дали роковой…
На них записана вся повесть
О том, что? было и что? есть —
Изобличив Европы совесть,
Они спасли России честь.
По прочтении перевода его
из Горация
Тогда, как уши нам терзают
Несносны крики сов, гагар,
И музы в наши дни страдают,
Как предки наши от татар,
Когда Шишков, Батый талантов,
Грозит смерть вкусу нанести,
Шихматов из морских сержантов
В Гомеры хочет перейти.
Когда Хвостов, Анастасевич,
Захаров, Шаховской, Станевич
И вся Батыева орда
Выходит на Парнас войною,
Ты, жрец счастливый муз, тогда,
С горящей пламенной душою
И лирой звонкой, золотой,
Невежд рой шумный оставляешь
И славу на пути встречаешь.
Идущий скромною стезей,
Счастливый путь, друг муз и граций,
Достигни пристани тайком,
И пусть наставник твой Гораций
Поделится с тобой венком.
По прочтении перевода его
из Горация
Когда нам уши раздирают
Несносны крики сов, гагар
И музы в наши дни страдают,
Как предки наши от татар;
Когда один с поэмой вздорной,
Другой с комедией снотворной
И вся Батыева Орда
Выходит на Парнас войною, —
Ты в эти смутные года,
Со светлой, пылкою душою
И лирой звонкой золотой
Невежд ватагу оставляешь
И славу на пути встречаешь —
Ее приемыш молодой.
Иди вперед, друг муз и граций,
За избранным тобой вождем,
И пусть учитель твой Гораций
С тобой поделится венком.
Пожарским, Мининым и взрывом сил народных
От козней вражеских Россия спасена,
Но от стихов твоих, эпически негодных,
Ах! не спаслась она!
Небесный царь, благослови
Твои благие начинанья —
Муж несомненного призванья,
Муж примиряющей любви…
Недаром ветхие одежды
Ты бодро с плеч своих совлек.
Бог победил — прозрели вежды.
Ты был Поэт — ты стал Пророк…
Мы чуем приближенье Света —
И вдохновенный твой Глагол,
Как вестник Нового завета,
Весь Мир Славянский обошел…
Мы чуем Свет — уж близко Время —
Последний сокрушен оплот, —
Воспрянь, разрозненное племя,
Совокупись в один Народ —
Воспрянь — не Польша, не Россия —
Воспрянь, Славянская Семья! —
И, отряхнувши сон, впервые —
Промолви слово: «Это я!» —
Ты ж, сверхъестественно умевший
В себе вражду уврачевать, —
Да над душою просветлевшей
Почиет Божья Благодать!
Когда в творении великом
Творца великость вижу я —
Пред гениальным этим ликом
Простерта ниц душа моя;
Благоговейным полон страхом,
Дрожу, поникнув головой,
Я под торжественным размахом
Шекспира мысли вековой.
Несется гений огнекрылый
В лучах, в пространстве голубом, —
И я, подавлен этой силой,
Вмиг становлюсь ее рабом.
Но это рабство не обидно, —
Свободы вечной в нем залог;
Мое подвластье не постыдно
Затем, что мой властитель — бог.
Он поражает — я покорен,
Он бьет — и я, приняв удар,
Ударом тем не опозорен,
Зане удар тот — божий дар.
Могучий в громы обращает
Величье сродное ему
И, поражая, приобщает
Меня к величью своему.
Когда пред вещим на колени
Я становлюсь, чело склоня,
Он, став на горние ступени
И молнией обвив меня,
Просторожденца благородит,
Раба подъемлет и сплеча
Плебея в рыцари возводит
Ударом божьего меча.
«Великй Бог Сил!… Победа!» пишет
Герой к Монарху и Отцу.
Кто верой к Богу в брани дышеш,
Начало приведет к концу.
Царь небом кротким вдохновенный,
Живительный, благословенный,
Свет на стенящих излиет.
Убоги сетовать престанут,
От брани падшие возстанут;
Все паки в мире процветет.
Спокойся, все Славянов племя,
И жди с терпением премен!
Приидет вожделенно время;
Скорбящих разрешится плен.
Все злополучные народы,
Лишенные драгой свободы,
Обимут благо и покой.
Суд, Милость паки водворятся,
Пределы щастья разширятся,
Благотворящею рукой.
Воззрите! молния сверкает
Сквозь мрачно-снежных тучь с небес
Воззрите! солнце померкает,
Пред ночью полдень вдруг изчез.
Что се?—Посланник скорый, верной
Летит сквозь тверди к нам безмерной
И воздух пламенеи сечет;
Одеян светом вниз спустился.
Архангел на земли явился
И гласом велиим речет:
"Падет злодей! грядет кончина!
"Здесь новый возсияет свет.
"Творец Помазанника, Сына
"Ко избавленью всех блюдет.
"Дерзайте, людие! дерзайте!
"Мечу Христову споборайте.
"Я твердый щит вам и покров;
"Я укреплю десницу вашу,
"Небесной силой препояшу.
«Дерзайте убо на врагов!»