КОТОРУЮ БЕЗ ВЕДОМА ХОЗЯЕВ ИМПЕРАТРИЦА ЕКАТЕРИНА ИИ В САДУ ИХ ПОСТАВИТЬ ПРИКАЗАЛА
Сей
Свыше дар
и
Нашей радости
Предмет неизреченный!
Внимая ветров грозны споры,
С крутых Балтийских берегов
К тебе я обращаю взоры,
Сестра, предмет моих стихов,
Предмет нежнейшаго союза,
Природы драгоценный дар!
Ты будь моя в отсутстве Муза.
Явись, как легкий утром пар,
Взносящийся от Невских токов
Под свод небесной голубой,
И сладостных своих уроков
Меня в сем замке удостой,
В сем замке, или просто мызе,
Межь Ревельских и Нарвских стен,
Где я, последуя Елизе,
Семьей почтенной угощен.
Межь тем как сна ленивы маки
Содержат в плене наших дам,
Через долины, буераки
Мущины ездят по лесам,
Того часа во ожиданьи,
Когда нас к чаю позовут,
Я здесь, один в спокойном зданьи,
Прелестных несколько минут
Тебе и Музам посвящаю.
Дорогу в Питер нахожу,
Тебя внезапу посещаю,
Между подруге твоих сижу,
Межь той, ко шору боге любови
Своим сам именем крестил,
И между той, которой брови
Он важным хладом воружил.
Благодеяньем рифмы с вами
Делю я быстрые часы,
И тщусь изобразить словами
Природы здешния красы.
Мне кажется, что я вещаю:
Вообразите брег крутой,
И море, где невидно краю;
Наде той наш замок высотой.
Но береге, унижаясь скатом,
Меж нас и моря стелет луг,
В убранстве Флора где богатом
С Зефиром резвится вокруг.
Отважны парусы летают
По синим яростным валам,
Явятся мельком, убегают,
Стремятся к дальним берегам.
Вокруг роскошныя Природы
Пленяет разностию вид:
Долины, холмы, чисты воды,
Что проседают сквозь гранит,
И с гор, шумя, бегут в ущелья,
Несут форели и жемчуг,
Естонским Нимфам ожерелья,
Причину зависти подруг.
В близи свой верх возносит дерзкой
Остаток древности седой,
Старинной замок Кавалерской,
Во стены плещет вал морской.
Мне кажется, на них взирая,
Выходит витязь с корабля,
Что с добычею из дальна края
Приплыл в Естонския поля.
За той решеткой увядает,
С чужих брегов увезена,
Ни кем не слышима вздыхает,
Боярышня или Княжна..
Сих нравов нет межь нами боле,
Дверей железных ни темниц:
Не похищаем в чистом поле,
Не запираем мы девиц,
У нас оне во всей свободе,
И в мызе барышен пять, шесть,
Которы самой новой моде
Собою могут сделать честь;
И с ними милая, живая
Вдова осмнадцати годов,:
Котора, скорбь позабывая,
Не думает в супружний ров
Во следе за скучной Артемизой
Влачить печальныя стопы;
Не отгоняет мрачной ризой
Амуров и забав толпы:
Но остроумными словами
Забавит наши вечера,
По струнам бегает перстами,
Как записные мастера;
Из Виланда и Гагедорна
Стихи читает наизусть;
Резва, свободна, безпритворна,
Не знает, что такое грусть.
Но что сказать вам о дороге?
Как вихрь, летя на почтовых,
Мы очутились на порог
Желанных теремов своих,
Не думавши о наблюденьи
Земель и жителей и трав,
Как будто в тонком сновиденьи
Верст боле двух сот проскакав.
Естонов, финнов мы встречали
В соломой крытых шалашах,
Которы все свои печали
Топили в чашах и ковшах.
Мы зрели Ямбургски палаты
Близь быстрой Лужския волны,
Где овцы дань несут косматы
Ткачей в стучащие станы.
Мы зрели древний град, носящий
Напечатление времен,
С хребтов Ивановских висящий,
Соперник Ругодевских стен.
В ногах его быстра, сурова,
Свергаясь с каменной скалы,
Бежит шумя еще Нарова
В морския броситься валы.
Насупротив его раскаты
Искусством новым созданы,
Петром и Русской грудью взяты —
И прежни траты отмщены;
Но мы опять бы зреть желали
Великой город у Невы,
Где пребыванье основали
Искусства Грации, как вы.