Се Александр, краса царей,
Царь по рождению России, им блаженной,
По доблести ж своей
Достойный быть царем вселенной.
«Не верю, чтоб Ириса
Чужой красой сияла.»
Хоть как ты не божися,
Но все ж не угадала:
У ней фальшивы волоса,
Всегда поддельная краса.
Ты сжег мою умильную красу,
Жестокий лик пылающего бога,
Но у меня цветов и красок много,
И новую, багряную красу
Я над листвой поблеклой вознесу,
Чтоб не тужила гулкая дорога,
И пусть мою умильную красу
Сожгло пыланье яростного бога.
Только мыслей и слов
Постигая красу, —
Жить в сосновом лесу
Между красных стволов.Быть как он, быть как все:
И любить, и сгорать…
Жить, но в чуткой красе,
Где листам умирать.
Тобой привычный восхищаться,
Я втайне верить был готов,
Что можно лире приближаться
К твоей красе красою строф.Но вижу в состязаньи струнном,
Двойным восторгом трепеща,
Что на челе золоторунном
Непобедим венок плюща.24 января 1891
Не вижу ни красы души твоей нетленной,
Ни пышных локонов, ни ласковых очей,
Помимо я гляжу на жребий отдаленный
И слышу приговор безжалостных людей.И только чувствую, что ты вот тут — со мною,
Со мной! — и молодость, и суетную честь,
И всё, чем я дышал, — блаженною мечтою
Лечу к твоим ногам младенческим принесть.
Краса моя, рыбачка,
Причаль сюда челнок,
Садись, рука с рукою,
Со мной на бережок.
Прижмись ко мне головкой,
Не бойся ничего!
Вверяешься ж ты морю —
Страшнее ль я его?
Ах, сердце — тоже море!
И бьется, и бурлит,
И так же дорогие
Жемчужины таит!
Иду в лесу. Медлительно и странно
Вокруг меня колеблется листва.
Моя мечта, бесцельна и туманна,
Едва слагается в слова.
И знаю я, что ей слова ненужны, —
Она — дыхания нежней,
Её вещания жемчужны,
Улыбки розовы у ней.
Она — краса лесная,
И всё поёт в лесу,
Хвалою радостной венчая
Её красу.
Певцам, высокое нам мило;
В нас разгоняет сон души
Днем — лучезарное светило,
Узоры звезд — в ночной тиши.Поем мы пурпура сиянье,
Победы гордые часы,
И вечной меди изваянье,
И мимолетные красы.Но нет красы, значеньем равной
Той, у которой всемогущ,
Из-под венца семьи державной
Нетленный зеленеет плющ.4 декабря 1886
Не привлекай меня красой!
Мой дух погас и состарился.
Ах! много лет как взгляд другой
В уме моем запечатлелся!..
Я для него забыл весь мир,
Для сей минуты незабвенной;
Но я теперь, как нищий, сир,
Брожу один, как отчужденный!
Так путник в темноте ночной,
Когда узрит огонь блудящий,
Бежит за ним… схватил рукой…
И — пропасть под ногой скользящей!..
Во всей красе, на утре лет
Толпе ты кажешься виденьем!
Молчанье первым впечатленьем
Всегда идет тебе вослед!
Тебе дано в молчаньи этом
И в удивлении людей
Ходить, как блещущим кометам
В недвижных сферах из лучей.
И, как и всякая комета,
Смущая блеском новизны,
Ты мчишься мертвым комом света
Путем, лишенным прямизны!
Краса цветка нерукодельная,
Весь цвет свой Богу отдает,
И для пчелы, как чаша цельная,
Хранит в себе душистый мед.
Среди смарагдов, что качаются
Полдневным Солнцем горяча.
В лугах, где мысль и мысль встречаются,
Горит цветочная свеча.
Когда же Ночь подходит черная,
И звезды высыпят, спеша,
Им ладан льет нерукотворная
Себя отдавшая душа.
Красой небесною прекрасна,
Печальна, сумрачна она;
Она, как мертвая, безгласна,
Она, как мертвая, бледна.Склонив заплаканные очи,
Поникнув на руку челом,
Она сидит во мраке ночи
На белом камне гробовом.При ней, как тихий житель рая,
Унылый сын ее стоит,
И грудь невинного, вздыхая,
На груди матери дрожит.На утро взор поселянина
Увидел с раннею зарей
Два трупа — матери и сына,
И их оплакал, как родной.
В небе нашем исчезает
И, красой своей горда,
На другое востекает
Переходная звезда;
Но навек ли с ней проститься?
Нет, предписан ей закон:
Рано ль, поздно ль воротиться
На старинный небосклон.
Небо наше покидая,
Ты ли, милая звезда,
Небесам другого края
Передашься навсегда?
Весела красой чудесной,
Потеки в желанный путь;
Только странницей небесной
Воротись когда-нибудь!
Красу земли сгубил жестокий
К зиме от лета переход,
И полн лишь неба свод глубокий
Неувядаемых красот.Грустят цветы в саду печальном,
Им ароматом не дохнуть;
Но взор поднимешь, в небе дальном
Все так же ярок Млечный Путь.Здесь все так тускло и ненастно,
Лесов осыпался наряд,
А звезды неба так же ясно
В лучах немеркнущих горят.Пусть влажной мглой и туч клубами
Лазурь небес заволокло:
Мы знаем, там, за облаками,
Всегда и пышно, и светло!
К. А. СвербеевойВ небе нашем исчезает
И, красой своей горда,
На другое востекает
Переходная звезда;
Но навек ли с ней проститься?
Нет, предписан ей закон:
Рано ль, поздно ль воротиться
На старинный небосклон.Небо наше покидая,
Ты ли, милая звезда,
Небесам другого края
Передашься навсегда?
Весела красой чудесной,
Потеки в желанный путь;
Только странницей небесной
Воротись когда-нибудь!
Что за краса в ночи благоуханной!
Мечтательно ласкает лунный свет;
Небесный свод, как ризой златотканной,
Огнями звезд бесчисленных одет.О, если б там, в стране обетованной,
Где ни забот, ни слез, ни горя нет,
Душе расцвесть красою первозданной,
Покинув мир страданий, зол и бед! Но, может быть, там суждено забвенье
Всего того, чем в нежном умиленье
Здесь на земле пленялася душа? Нет, будем жить! Хоть скорбью и тоскою
Больная грудь сжимается порою,
Хоть страждем мы, но жизнь так хороша!
Вышла девушка босая
На высокий бережок.
Перед ней волна морская,
Белой пены гребешок.Ой ты море синее,
А волна зелёная.
Ты не плачь, краса-красавица,
Вода и так солёная.За волной волна другая,
Нет им счёта, ни числа.
Пусть попутная б какая
Письмецо бы принесла.Ой ты море синее,
А волна зелёная.
Ты не плачь, краса-красавица,
Вода и так солёная.Так хотелось бы влюбленной
Рассказать тоску-печаль,
Но не ходят почтальоны
По воде, что очень жаль.Ой ты море синее,
А волна зелёная.
Ты не плачь, краса-красавица,
Вода и так солёная.
У заморских пав краса
Никогда не хмурится!
Перед их красой глаза,
Как от солнца, жмурятся!
Истукана вгонят в дрожь
Взоры их испанские!
Только мне милее все ж
Наши-то: рязанские!
Эх, ты, Русь моя! С тебя
Глаз не свел ни разу я!
— Эх, ты, русая моя!
Эх, голубоглазая!
Прекрасная звезда Венеры светлоокой!
Пока свое чело за рощею далекой
Диана нежная скрывает, освети
Кустарник тот и холм для моего пути.
Я оставляю кров не для ночных хищений,
На путников в душе не крою покушений.
Нет, я люблю и жду возмездия забот
От нимфы молодой, красы между красот, —
Как в мириаде звезд, Дианой предводимой,
Краса ночных небес, горит твой луч любимый.
Что значит — одну любить?
Что значит — с одною жить?
Зачем же так много дев,
И в каждой есть свой напев?
И этих напевов рой
Не может пребыть в одной…
Кто любит напевы все,
Тот предан одной красе.
Краса не в одной — во всех.
В одной только часть утех.
Чтоб всю красоту впитать,
Нельзя уставать искать.
Стремиться от сна ко сну…
Всех — значит любить одну.
Звезда сияла на востоке,
И из степных далеких стран
Седые понесли пророки
В дань злато, смирну и ливан.Изумлены ее красою,
Волхвы маститые пошли
За путеводною звездою
И пали до лица земли.И предо мной, в степи безвестной,
Взошла звезда твоих щедрот:
Она свой луч в красе небесной
На поздний вечер мой прольет.Но у меня для приношенья
Ни злата, ни ливана нет, —
Лишь с фимиамом песнопенья
Падет к стопам твоим поэт.
Очарован твоею красою,
Эту песню сложил я, любя;
Хоть навеяна песня тобою, —
Донесется-ль она до тебя?
Донесется! —приветно кивая,
Отвечает мне сумрачный лес;
Донесется! —звезда золотая
Тихо шепчет с далеких небес.
Донесется! —мне сонныя травы
Отвечают, сияя росой,
И ручей, протекая дубравой,
То же шепчет певучей волной.
Слезы страсти туманят мне очи;
Сердце сладкой истомы полно;
И не верить мне в счастье нет мочи,
Хоть, увы, невозможно оно!
Что я прельщен тобой,
Чему тому дивиться, —
Тебе красой родиться
Назначено судьбой.
Прекрасное любить —
Нам сей закон природен,
И так я не свободен
К тебе несклонным быть.
Ты сделана прельщать,
А я рожден прельщаться,
На что же нам стараться
Природу превращать?
Я жертвую красе,
Ты жертвуй жаркой страсти,
Естественныя власти
Свершим уставы все.
Жизнь моя несется,
Как пылиночка весной;
Пламень страстный льется
И уносит мой покой.
Милы где предметы:
Поле, рощи и луга,
И младые лета,
И приютные брега?
Где твоя награда —
Воля страсти молодой?
Где твоя услада,
Незаметная тоской?
Где цветочек лживый —
Светлоокие глаза,
Блеск в лице игривый
И приятная краса?
Рано ты сокрылась,
Милой юности черта,
Мне же бедной мнилась…
Сон, игривая мечта!
Старость не отрада
Для поблекшего лица,
Мне ж одна отрада —
Терпеливо ждать конца.
Я слыхал, звезда иная,
Неба нашего краса,
Исчезает, востекая
На другие небеса;
Но на век ли с ней проститься?
Нет, предписан ей закон
Рано ль, поздно ль воротиться
На старинный небосклон.
Небо наше покидая,
Ты ли, милая звезда,
Небесам другого края
Заблистаешь навсегда?
Светлой божией звездою
Новым людям покажись,
Но, пленив своей красою,
Рано ль, поздно ль воротись.
Я не видал твоих очей,
Я не слыхал твоих речей;
Но звезды ночи помню я
И помню песни соловья.Я знаю, ты мила, ясна,
Как белоснежная лилея,
В речах ты прелести полна,
Умом и чувством пламенея.И я знаком моей мечтой
С твоей пленительной красой,
И голос нежный знаю я;
Он слышен в сердце у меня.Так узник в мрачной тишине
Мечтает о красах природы,
О солнце ярком, о луне,
О том, что видел в дни свободы.Уснет ли он — в его очах
Леса, река, поля в цветах,
И, пробудясь, вздыхает он,
Благословляя светлый сон.
В небе зоринька
Занимается,
Золотой рекой
Разливается, —
А кругом лежит
Степь широкая,
И стоит по ней
Тишь глубокая…
Ковылем густым
Степь белеется,
Травкой шелковой
Зеленеется.
Ты цветешь красой,
Степь привольная,
Пока нет еще
Лета знойного:
Всю сожжет тогда
Тебя солнышко,
Попалит твою
Травку-цветики!
Пока нет еще
Время тяжкого —
Темной осени,
Ветра буйного:
Разнесет тогда
Он по воздуху
Всю красу твою —
Ковыль белую!
Прощай, краса чужого края,
Прощайте, немцы и друзья:
Уже лечу в телеге я,
Часы мечтой перегоняя!
Со мной дорожное перо,
Со мною книжка путевая;
Моя богиня молодая
В ней пишет худо и добро:
Коней чухонских охуждает,
Бранит смотрителей дурных
И анекдоты вымышляет,
Не очень лестные для них.
Но если памятник победы
Напомнит славные века —
Вдруг, благородна и пылка,
Она поет, как бились деды,
Как била русская рука
Или чухну, иль поляка…
Тогда девица вдохновенья
Живым огнем воображенья
Мои стихи одушевит;
И — дань священного обета —
К вам скоро, скоро полетит
Тетрадь дорожного поэта.
Полевые цветы на зеленом лугу…
Безучастно на них я глядеть не могу.
Умилителен вид этой нежной красы
В блеске знойного дня иль сквозь слезы росы;
Без причуд, без нужды, чтоб чья-либо рука
Охраняла ее, как красу цветника;
Этой щедрой красы, что, не зная оград,
Всех приветом дарит, всем струит аромат;
Этой скромной красы, без ревнивых забот:
Полюбуется ль кто или мимо пройдет?..
Ей любуюся я и, мой друг, узнаю
Душу щедрую в ней и простую твою.
Видеть я не могу полевые цветы,
Чтоб не вспомнить тебя, не сказать: это ты!
Тебя нет на земле; миновали те дни,
Когда, жизни полна, ты цвела, как они…
Я увижу опять с ними сходство твое,
Когда срежет в лугу их косы лезвие…
В просинь вод загляделися ивы,
Словно в зеркальцо девка-краса.
Убегают дороги извивы,
Перелесков, лесов пояса.На деревне грачиные граи,
Бродит сон, волокнится дымок;
У плотины, где мшистые сваи,
Нижет скатную зернь солнопёк —Водянице стожарную кику:
Самоцвет, зарянец, камень-зель.
Стародавнему верен навыку,
Прихожу на поречную мель.Кличу девушку с русой косою,
С зыбким голосом, с вишеньем щек,
Ивы шепчут: «Сегодня с красою
Поменялся кольцом солнопёк, Подарил ее зарною кикой,
Заголубил в речном терему…»
С рощи тянет смолой, земляникой,
Даль и воды в лазурном дыму.
Стремятся не ко мне с любовью и хвалами,
И много от сестры отстала я годами.
Душистый ли цветок мне юноша дарит,
Он мне его дает, а на сестру глядит;
Любуется ль моей младенческой красою,
Всегда примолвит он: как сходна я с сестрою.
Увы! двенадцать раз лишь мне весна цвела;
Мне в песнях не поют, что я сердцам мила,
Что я плененных мной изменой убиваю.
Но что же, подождем, — мою красу я знаю;
Я знаю, у меня, во блеске молодом,
Есть алые уста с их ровным жемчугом,
И розы на щеках, и кудри золотые,
Ресницы черные, и очи голубые…
Пришла весна; дарам ея богатым
Дивилися, ловя их на расхват.
Несла она: дар пения—пернатым,
Лазурь—волне и розам—аромат.
Пришла весна, и вот, с ея возвратом,
Оделись вновь листвой зеленой—сад.
И даль лугов—в весенний свой наряд;
Повеяло красой и ароматом.
Когда-ж поэт, весною обделен,
Предстал пред ней,—промолвила царица:
— Не многим здесь был каждый награжден,
Тебе, певец, даров моих кошница:
Разлитые кругом красу и свет—
Ты соберешь в душе своей, поэт!
Мы в старыя сказки не верим,
Не верим давно в чудеса,
Но сказку я знаю: вот терем,
На вышке—царевна краса.
Царевна глядит на дорогу…
Не конница ль мчится в пыли?
Не вторит ли звонкому рогу
Бряцанье оружья вдали?
Ей грезятся пестрые стяги
И удаль безумная сеч,
И витязь исполнен отваги,
Восторженно пылкая речь…
Но солнце восходит, заходит—
Все пусто и глухо в лесу,
И жизнь незаметно проходит,
Минуя царевну красу.
Мы в старые сказки не верим,
Не верим давно в чудеса,
Но сказку я знаю: вот терем,
На вышке — царевна краса.
Царевна глядит на дорогу…
Не конница ль мчится в пыли?
Не вторит ли звонкому рогу
Бряцанье оружья вдали?
Ей грезятся пестрые стяги
И удаль безумная сеч,
И витязь исполнен отваги,
Восторженно пылкая речь…
Но солнце восходит, заходит —
Все пусто и глухо в лесу,
И жизнь незаметно проходит,
Минуя царевну красу.