На склоне гор, на склоне лет
Я выбил в камне твой портрет.Кирка и обух топора
Надежней хрупкого пера.В страну морозов и мужчин
И преждевременных морщинЯ вызвал женские черты
Со всем отчаяньем тщеты.Скалу с твоею головой
Я вправил в перстень снеговой.И, чтоб не мучила тоска,
Я спрятал перстень в облака.
Клеопатра, полновластная царица,
Сон Египетских ночей,
Чаровница и блудница,
Озаренная сияньем ускользающих лучей.
Ты окутана немеркнущей славой,
И доныне сохранил,
Отблеск славы величавой
На волнах своих ленивых плодоносный сонный Нил.
Дочь надменного владыки Птоломея,
Я дарю тебе свой стих,
Потому что ты, камея,
И в любви и в самой смерти непохожа на других.
V
Олеандра дух тягучий —
Как из райского окошка,
А над ним в помойной куче
Разложившаяся кошка.
Две струи вплелись друг в друга…
Ах, для сердца не отрада ль:
Олеандр под солнцем юга
Побеждает даже падаль.
Как путник, препоясав чресла,
Идет к неведомой стране,
Так ты, усевшись глубже в кресло,
Поправишь на носу пенсне.
И, не пленяясь блеском ложным,
Хоть благосклонный, как всегда,
Движеньем верно-осторожным
Вдруг всунешь в книгу нож… тогда.
Стихи великого Тео
Тебя достойны одного.
<1 марта 1914 года>
Когда перед него, диктатора избранного,
Всемирного вождя, всемирно-увенчанного,
С твоею матерью предстала рядом ты,
В разоблачении девичьей красоты, —
Весь женский стыд в тебе сгорел перед идеею,
Что ты останешься бесценною камеею,
Что Юлий Кесарь сам тобою победим
И Что краса твоя бессмертна, как и Рим.
Она из тех, к кому идут камеи,
Медлительность, старинная эмаль,
Окошко в сад, жасмин, Луна, печаль,
Нить жемчугов вкруг лебединой шеи.
Ей даровали царство чародеи,
В нем близь всегда причудлива, как даль.
И времени разрушить сказку жаль,
Тот сад минуют снежные завеи.
Я подошел к полночному окну.
Она сидела молча у постели.
Газелий взор любил свою весну.
И липы ворожили старину.
Роняли полог бархатные ели.
Ей было жаль идти одной ко сну.
Светлый мальчик, быстрый мальчик, лик его как лик камей.
Волосенки—цвета Солнца. Он бежит. А сверху—змей.
Нить натянута тугая. Путь от змея до руки.
Путь от пальцев нежно-тонких—в высь, где бьются огоньки.
Взрывы, пляски, разной краски. Вязки красные тона.
Желтый край—как свет святого. Змеем дышет вышина.
Мальчик быстрый убегает. Тень его бежит за ним.
Змей вверху летит, сверкая, бегом нижняго гоним.
Тень ростет. Она огромна. Достигает до небес.
Свет дневной расплавлен всюду. Облик солнечный исчез.
Змей летит в заре набатной. Зацепился за сосну.
В лес излит пожар заката. Час огня торопит к сну.
Не первой свежести — как и цветы в ее
руках. В цветах — такое же вранье
и та же жажда будущего. Карий
глаз смотрит в будущее, где
ни ваз, ни разговоров о воде.
Один гербарий.
Отсюда — складчатость. Сначала — рта,
потом — бордовая, с искрой, тафта,
как занавес, готовый взвиться
и обнаружить механизм ходьбы
в заросшем тупике судьбы;
смутить провидца.
Нога в чулке из мокрого стекла
блестит, как будто вплавь пересекла
Босфор и требует себе асфальта
Европы или же, наоборот, —
просторов Азии, пустынь, щедрот
песков, базальта.
Камея в низком декольте. Под ней,
камеей, — кружево и сумма дней,
не тронутая их светилом,
не знающая, что такое — кость,
несобираемая в горсть;
простор белилам.
Что за спиной у ней, опричь ковра
с кинжалами? Ее вчера.
Десятилетья. Мысли о Петрове,
о Сидорове, не говоря
об Иванове, возмущавших зря
пять литров крови.
Что перед ней сейчас? Зима. Стамбул.
Ухмылки консула. Настырный гул
базара в полдень. Минареты класса
земля-земля или земля-чалма
(иначе — облако). Зурна, сурьма.
Другая раса.
Плюс эта шляпа типа лопуха
в провинции и цвета мха.
Болтун с палитрой. Кресло. Англичане
такие делали перед войной.
Амур на столике: всего с одной
стрелой в колчане.
Накрашенным закрытым ртом
лицо кричит, что для него «потом»
важнее, чем «теперь», тем паче —
«тогда»! Что полотно — стезя
попасть туда, куда нельзя
попасть иначе.
Так боги делали, вселяясь то
в растение, то в камень: до
возникновенья человека. Это
инерция метаморфоз
сиеной и краплаком роз
глядит с портрета,
а не сама она. Она сама
состарится, сойдет с ума,
умрет от дряхлости, под колесом, от пули.
Но там, где не нужны тела,
она останется какой была
тогда в Стамбуле.
* Ritratto di donna — Женский портрет (итал.).