Забры кавтавася адвоката кончилась
Птичьей икспидицыей в горы за завин –
Чанием мертвай якабы женщине…
и мертвая якабы женщина аживленная
знаками занятами у водораз –
делов ривуном обирнулась ничаянно
в воскресенье
стала
ЗДАНЕВИЧЕМ
якабы мужчиной
згой якабы
1
Резинотрест—
защитник в дождь и слякоть.
Без галош
Европе —
сидеть и плакать.
2
Дождик, дождь, впустую льешь —
я не выйду без галош.
С помощью
Резинотреста
мне везде сухое место.
3
Безгалошные люди,
покупайте галоши,
скидок не будет.
4
В дождь и сороконожка не двинется с места
без галош Резинотреста.
5
Раскупай, восточный люд, —
лучшие галоши привез верблюд.
6
Наши галоши носи век, —
не протрет ни Эльбрус, ни Казбек.
7
«Без галош элегантнее» —
это ложь!
Вся элегантность от наших галош.
8
Галоши
Резинотреста —
просто восторг.
Носит
север,
запад,
юг
и восток.
Шины
Победительница всех шин
на всероссийском пробеге легковых машин.
Мячики
Товарищи девочки, товарищи мальчики!
Требуйте у мамы
эти мячики.
Соски
Лучших сосок
не было и нет —
готов сосать до старости лет.
Игрушки
От игр от этих
стихают дети.
Без этих игр
ребенок — тигр.
Так грустно на земле,
Как будто бы в квартире,
В которой год не мыли, не мели.
Какую-то хреновину в сем мире
Большевики нарочно завели.
Из книг мелькает лермонтовский парус,
А в голове паршивый сэр Керзон.
«Мне скучно, бес!»
«Что делать, Фауст?»
Таков предел вам, значит, положен.
Ирония! Вези меня! Вези!
Рязанским мужиком прищуривая око,
Куда ни заверни — все сходятся стези
В редакции «Зари Востока».
Приятно видеть вас, товарищ Лившиц,
Как в озеро, смотреть вам в добрые глаза,
Но, в гранки мокрые вцепившись,
Засекретарился у вас Кара-Мурза.
И Ахобадзе..! Други, будьте глухи,
Не приходите в трепет, ни в восторг,—
Финансовый маэстро Лопатухин
Пускается со мной за строчки в торг.
Подохнуть можно от незримой скуки.
В бумажном озере навек бы утонуть!
Мне вместо Карпов видятся все щуки,
Зубами рыбьими тревожа мозг и грудь.
Поэт! Поэт!
Нужны нам деньги. Да!
То туфли лопнули, то истрепалась шляпа,
Хотя б за книжку тысчу дал Вирап,
Но разве тысячу сдерешь с Вирапа.
Вержбицкий Коля!
Тоже друг хороший,—
Отдашь стихи, а он их в самый зад,
Под обявления, где тресты да галоши,
Как будто я галошам друг и брат.
Не обольщаюсь звоном сих регалий,
Не отдаюсь ни славе, ни тщете,
В душе застрял обиженный Бен-Гали
С неизлечимой дыркой в животе.
Дождусь ли дня и радостного срока,
Поправятся ль мои печальные дела?
Ты восхитительна, «Заря Востока»,
Но «Западной» ты лучше бы была.
товарищ Чичерин
товарищ Чичерин и тралеры отдает
товарищ Чичерин и тралеры отдает и прочее.
Но поэту
Но поэту незачем дипломатический такт.
Я б
Я б Керзону
Я б Керзону ответил так:
— Вы спрашиваете:
— Вы спрашиваете: «Тралеры брали ли?»
Брали тралеры.
Почему?
Мурман бедный.
Мурман бедный. Нужны ему
дюже.
Тралер
Тралер до того вещь нужная,
что пришлите
что пришлите хоть сто дюжин,
все отберем
все отберем дюжину за дюжиною.
Тралером
Тралером удобно
Тралером удобно рыбу удить.
А у вас,
А у вас, Керзон,
А у вас, Керзон, тралерами хоть пруд пруди.
Спрашиваете:
Спрашиваете: «Правда ли
Спрашиваете: «Правда ли подготовителей восстаний
поддерживали
поддерживали в Афганистане?»
Керзон!
Керзон! До чего вы наивны,
Керзон! До чего вы наивны, о боже!
И в Персии
И в Персии тоже.
Известно,
Известно, каждой стране
в помощи революционерам
в помощи революционерам отказа нет.
Спрашиваете:
Спрашиваете: «Правда ли,
Спрашиваете: «Правда ли, что белых
Спрашиваете: «Правда ли, что белых принимают в Чека,
а красных
а красных в посольстве?»
Принимаем —
Принимаем — и еще как!
Русские
Русские неподражаемы в хлебосольстве.
Дверь открыта
Дверь открыта и для врага
Дверь открыта и для врага и для друга.
Каждому
Каждому помещение по заслугам.
Спрашиваете:
Спрашиваете: «Неужели
Спрашиваете: «Неужели революционерам
суммы идут из ИИИ Интернационала?»
Идут.
Идут. Но[]
]ало.
Спрашиваете:
Спрашиваете: «А воевать хотите?»
Спрашиваете: «А воевать хотите?» Господин Керзон,
бросьте
бросьте этот звон
бросьте этот звон железом.
Ступайте в отставку!
Ступайте в отставку! Чего керзоните?!
Наденьте галоши,
Наденьте галоши, возьмите зонтик.
И,
И, по стопам Ллойд-Джорджиным,
гуляйте на даче,
гуляйте на даче, занимайтесь мороженым.
А то
А то жара
А то жара действует на мозговые способности.
На слабые
На слабые в особенности.
Г-н Керзон,
Г-н Керзон, стихотворение это
не считайте
не считайте неудовлетворительным ответом.
С поэта
С поэта взятки
гладки.
Черт вас возьми,
Черт вас возьми, черносотенная слизь,
вы
вы схоронились
вы схоронились от пуль,
вы схоронились от пуль, от зимы
и расхамились —
и расхамились — только спаслись.
Черт вас возьми,
тех,
тех, кто —
за коммунизм
за коммунизм на бумаге
за коммунизм на бумаге ляжет костьми,
а дома
а дома добреет
а дома добреет довоенным скотом.
Черт вас возьми,
тех,
тех, которые —
коммунисты
коммунисты лишь
коммунисты лишь до трех с восьми,
а потом
а потом коммунизм
а потом коммунизм запирают с конторою.
Черт вас возьми,
вас,
вас, тех,
кто, видя
кто, видя безобразие
кто, видя безобразие обоими глазми,
пишет
пишет о прелестях
пишет о прелестях лирических утех.
Если стих
Если стих не поспевает
Если стих не поспевает за былью плестись —
сырыми
сырыми фразами
сырыми фразами бей, публицист!
Сегодня
Сегодня шкафом
Сегодня шкафом на сердце лежит
тяжелое слово —
тяжелое слово — «жид».
Это слово
Это слово над селами
Это слово над селами вороном машет.
По трактирам
По трактирам забилось
По трактирам забилось водке в графин.
Это слово —
Это слово — пароль
Это слово — пароль для попов,
Это слово — пароль для попов, для монашек
из недодавленных графинь.
Это слово
Это слово шипело
Это слово шипело над вузовцем Райхелем
царских
царских дней
царских дней подымая пыльцу,
когда
когда «христиане»-вузовцы
когда «христиане»-вузовцы ахали
грязной галошей
грязной галошей «жида»
грязной галошей «жида» по лицу.
Это слово
Это слово слесарню
Это слово слесарню набило до ве́рха
в день,
в день, когда деловито и чинно
чуть не на́смерть
чуть не на́смерть «жиденка» Бейраха
загоняла
загоняла пьяная мастеровщина.
Поэт
Поэт в пивной
Поэт в пивной кого-то «жидом»
честит
честит под бутылочный звон
за то, что
за то, что ругала
за то, что ругала бездарный том —
фамилия
фамилия с окончанием
фамилия с окончанием «зон».
Это слово
Это слово слюнявит
Это слово слюнявит коммунист недочищенный
губами,
губами, будто скользкие
губами, будто скользкие миски,
разгоняя
разгоняя тучи
разгоняя тучи начальственной
разгоняя тучи начальственной тощищи
последним
последним еврейским
последним еврейским анекдотом подхалимским.
И начнет
И начнет громить
И начнет громить христианская паства,
только
только лозунг
только лозунг подходящий выставь:
жидов победнее,
жидов победнее, да каждого очкастого,
а потом
а потом подряд
а потом подряд всех «сицилистов».
Шепоток в очередях:
Шепоток в очередях: «топчись и жди,
расстрелян
расстрелян русский витязь-то...
везде...
везде... жиды...
везде... жиды... одни жиды...
спекулянты,
спекулянты, советчики,
спекулянты, советчики, правительство».
Выдернем
Выдернем за шиворот —
одного,
одного, паршивого.
Рапортуй
Рапортуй громогласно,
Рапортуй громогласно, где он,
Рапортуй громогласно, где он, «валютчик»?!
Как бы ни были
Как бы ни были они
Как бы ни были они ловки́ —
за плотную
за плотную ограду
за плотную ограду штыков колючих,
без различия
без различия наций
без различия наций посланы в Соловки.
Еврея не видел?
Еврея не видел? В Крым!
Еврея не видел? В Крым! К нему!
Камни обшарпай ногами!
Трудом упорным
Трудом упорным еврей
Трудом упорным еврей в Крыму
возделывает
возделывает почву — камень.
Ты знаешь,
Ты знаешь, язык
Ты знаешь, язык у тебя
Ты знаешь, язык у тебя чей?
Кто
Кто мысли твоей
Кто мысли твоей причина?
Встает
Встает из-за твоих речей
фабрикантова личина.
Буржуй
Буржуй бежал,
Буржуй бежал, подгибая рессоры,
сел
сел на английской мели́;
в его интересах
в его интересах расперессорить
народы
народы Советской земли.
Это классов борьба,
Это классов борьба, но злее
Это классов борьба, но злее и тоньше, —
говоря короче,
сколько
сколько побито
сколько побито бедняков «Соломонишек»,
и ни один
и ни один Соломон Ротшильд.
На этих Ротшильдов,
На этих Ротшильдов, от жира освиневших,
на богатых,
на богатых, без различия наций,
всех трудящихся,
всех трудящихся, работавших
всех трудящихся, работавших и не евших,
и русских
и русских и евреев —
и русских и евреев — зовем подняться.
Помните вы,
Помните вы, хулиган и погромщик,
помните,
помните, бежавшие в парижские кабаре, —
вас,
вас, если надо,
вас, если надо, покроет погромше
стальной оратор,
стальной оратор, дремлющий в кобуре.
А кто,
А кто, по дубовой своей темноте
не видя
не видя ни зги впереди,
«жидом»
«жидом» и сегодня бранится,
«жидом» и сегодня бранится, на тех
прикрикнем
прикрикнем и предупредим.
Мы обращаемся
Мы обращаемся снова и снова
к беспартийным,
к беспартийным, комсомольцам,
к беспартийным, комсомольцам, Россиям,
к беспартийным, комсомольцам, Россиям, Америкам,
ко всему
ко всему человеческому собранию:
— Выплюньте
— Выплюньте это
— Выплюньте это омерзительное слово,
выкиньте
выкиньте с матерщиной и бранью!