Найдено стихов - 107.
На одной странице показано - 35.
Чтобы посмотреть как можно больше стихов из коллекции, переходите по страницам внизу экрана.
Стихи отсортированы так, что в начале Вы будете видеть более короткие стихи.
На последней странице Вы можете найти самые длинные стихи по теме.
Мне часто эхо изменяет:
Твержу: Милены не люблю!
Но эхо в роще отвечает:
Люблю!
1.
Эх, найду участье в ком?
2.
Червь-разруха гложет.
3.
Мчись, крестьянин, в посевком,
4.
он тебе поможет.
Ради шутки, ради смеха
Я хотел бы жить всегда!
Но ответило мне эхо:
«Да!»
Повтори… еще… сначала…
Кто бессмертен, как мечты?
Снова эхо отвечало:
«Ты!»
В прошлое давно пути закрыты,
И на что мне прошлое теперь?
Что там? — окровавленные плиты
Или замурованная дверь,
Или эхо, что еще не может
Замолчать, хотя я так прошу…
С этим эхом приключилось то же,
Что и с тем, что в сердце я ношу.
Цыганская народная песня
Ах да валенки, да валенки,
С ног валятся, стареньки
Эх, эх, эх! Эх, эх!
С ног валятся стареньки.
Ах, зачем подарочек сулить,
Лучше б валенки купить!
Эх, эх, эх! Эх, эх!
Лучше б валенки купить!
Паренька милая все журит,
Сама плачет да бранит.
Эх, эх, эх! Эх, эх!
Сама плачет да бранит.
Ах какой ты Коля, Коля друг,
У тебя ведь семь подруг...
Эх, эх, эх! Эх, эх!
У тебя ведь семь подруг.
Не ходи, дружок мой, в круг девчат,
Коли ребра не болят.
Эх, эх, эх! Эх, эх!
Коли ребра не болят.
Ах ты, Коля, Коля, Николай,
Сядь ты дома, не гуляй...
Эх, эх, эх! Эх, эх!
Сядь ты дома, не гуляй.
Между гор грохочет эхо
Убегающего поезда.
Лунный глаз то глянет слепо,
То опять меж сосен скроется.
Сумрак тайно сблизил ветви,
Сделал скалы смутно-серыми
И внизу развесил сети
Над проливами и шхерами.
Воздвигает ангел ночи
Храм божественного зодчества,
И прохлада веет в очи
Вечной тайной одиночества.
Я жду… Соловьиное эхо
Несется с блестящей реки,
Трава при луне в бриллиантах,
На тмине горят светляки.Я жду… Темно-синее небо
И в мелких, и в крупных звездах,
Я слышу биение сердца
И трепет в руках и в ногах.Я жду… Вот повеяло с юга;
Тепло мне стоять и идти;
Звезда покатилась на запад…
Прости, золотая, прости!
Пастушка Лиза, потеряв
Вчера свою овечку,
Грустила и эху говорила
Свою печаль, что эхо повторило:
«О милая овечка! Когда я думала, что ты меня
Завсегда будешь любить,
Увы! По моему сердцу судя,
Я не думала, что другу можно изменить!»
Ревет ли зверь в лесу глухом,
Трубит ли рог, гремит ли гром,
Поет ли дева за холмом —
На всякий звук
Свой отклик в воздухе пустом
Родишь ты вдруг.
Ты внемлешь грохоту громов,
И гласу бури и валов,
И крику сельских пастухов —
И шлешь ответ;
Тебе ж нет отзыва… Таков
И ты, поэт!
Покроется небо пылинками звезд,
и выгнутся ветки упруго.
Тебя я услышу за тысячу верст.
Мы — эхо,
Мы — эхо,
Мы — долгое эхо друг друга.И мне до тебя, где бы ты ни была,
дотронуться сердцем нетрудно.
Опять нас любовь за собой позвала.
Мы — нежность,
Мы — нежность.
Мы — вечная нежность друг друга.И даже в краю наползающей тьмы,
за гранью смертельного круга,
я знаю с тобой не расстанемся мы.
Мы — память,
Мы — память.
Мы — звездная память друг друга.
В темном пламени свечи
Зароившись как живые,
Мигом гибнут огневые
Брызги в трепетной ночи,
Но с мольбою голубые
Долго теплятся лучи
В темном пламени свечи.Эх, заснуть бы спозаранья,
Да страшат набеги сна,
Как безумного желанья
Тихий берег умиранья
Захлестнувшая волна.
Свечка гаснет. Ночь душна…
Эх, заснуть бы спозаранья…
У заморских пав краса
Никогда не хмурится!
Перед их красой глаза,
Как от солнца, жмурятся!
Истукана вгонят в дрожь
Взоры их испанские!
Только мне милее все ж
Наши-то: рязанские!
Эх, ты, Русь моя! С тебя
Глаз не свел ни разу я!
— Эх, ты, русая моя!
Эх, голубоглазая!
Ты ждёшь, Лизавета,
От друга привета,
Ты не спишь до рассвета,
Всё грустишь обо мне.
Одержим победу,
К тебе я приеду
На горячем вороном коне. Приеду весною,
Ворота открою.
Я с тобой, ты со мною
Неразлучны вовек.
В тоске и тревоге
Не стой на пороге,
Я вернусь, когда растает снег. Моя дорогая,
Я жду и мечтаю,
Улыбнись мне, встречая,
Был я храбрым в бою.
Эх, как бы дожить бы
До свадьбы-женитьбы
И обнять любимую свою!
Зимой под синими облаками
в санях идиотских дышу в ладони,
бормоча известное: «Эх вы, сани!
А кони, кони!».
Эх, за десять баксов к дому милой —
ну ты и придурок, скажет киса.
Будет ей что вспомнить над могилой
её Бориса.
Слева и справа — грустным планом
шестнадцатиэтажки. «А ну, парень,
погоняй лошадок!» — «А куда нам
спешить, барин?»
Эх вы, кони-звери,
Звери-кони, эх!
Черные да Серый,
Да медвежий мех… Там, за белой пылью,
В замети скользя,
Небылицей-былью
Жаркие глаза… Былью-небылицей
Очи предо мной…
Так быстрей же, птицы!
Шибче, коренной! Эх вы, кони-звери,
Звери-кони, эх!
Черные да Серый,
Да медвежий мех.А глаза сияют,
Ласкою маня.
Не меня встречают.
Ищут не меня, Только жгут без меры
Из-под темных дуг…
Гей, чубарь мой серый,
Задушевный друг! Эх вы, кони-звери,
Звери-кони, эх!
Черные да Серый,
Да медвежий мех.Я рыдать не стану,
В дурь не закучу —
Я тебя достану,
Я тебя умчу! Припадешь устами,
Одуришь, как дым…
В полынью с конями
К черту угодим! Эх вы, кони-звери,
Звери-кони, эх!
Вороны да Серый,
Да медвежий мех…
36
7.
Ах, Семеновна,
Да дорогой совет:
Увидишь милого,
Передай привет.
36
8.
Эх, эроплан летит,
Да на боку печать.
Уехал миленький,
Не велел скучать.
36
9.
Не велел скучать,
А я соскучила,—
Красота его
Меня замучила.
37
0.
Эх, любовь, любовь,
Какая вредная:
Была румяная,
А стала бледная.
П. О лира милая, воспой мне, ах, воспой!
Иль оду, иль рондо, иль маленький сонет!
Э. нет.
П. Почто несчастного не слушаешь, почто?
Ужель не воспоешь ты, лира, никогда?
Э. Да.
П. Так я ин рассержусь и лиру изломаю.
И ты не тужишь?
Э. шутишь.
Бывало, отрок, звонким кликом
Лесное эхо я будил,
И верный отклик в лесе диком
Меня смятенно веселил.
Пора другая наступила,
И рифма юношу пленила,
Лесное эхо заменя.
Игра стихов, игра златая!
Как звуки, звукам отвечая,
Бывало, нежили меня!
Но всё проходит. Остываю
Я и к гармонии стихов -
И как дубров не окликаю,
Так не ищу созвучных слов.
Ветер не ветер —
Иду из дома!
В хлеву знакомо
Хрустит солома,
И огонек светит… А больше —
ни звука!
Ни огонечка!
Во мраке вьюга
Летит по кочкам… Эх, Русь, Россия!
Что звону мало?
Что загрустила?
Что задремала? Давай пожелаем
Всем доброй ночи!
Давай погуляем!
Давай похохочем! И праздник устроим,
И карты раскроем…
Эх! Козыри свежи.
А дураки те же.
Уж заводы ощущаются
В листве.
Электричка приближается
К Москве.Эх, рязанская дороженька,
Вокзал.
Я бы все, коль было б можно,
Рассказал.Эх, Столыпин ты Столыпин, —
Из окон
Ясно виден твой столыпинский
Вагон.Он стоит спокойно в парке,
Тихо ждет,
Что людей конвой с овчаркой
Подведет.На купе разбит он четко.
Тешит взор…
И отбит от них решеткой
Коридор.В коридоре ходит парень
Боевой,
Вологодский, бессеребреный
Конвой.…Эх, рязанская дороженька,
Легка,
Знать, тебе твоя острожная
Тоска.
В тиши перевала, где скалы ветрам не помеха,
На кручах таких, на какие никто не проник,
Жило-поживало весёлое горное эхо,
Оно отзывалось на крик — человеческий крик.
Когда одиночество комом подкатит под горло
И сдавленный стон еле слышно в обрыв упадет -
Крик этот о помощи эхо подхватит проворно,
Усилит — и бережно в руки своих донесёт.
Должно быть, не люди, напившись дурмана и зелья,
Чтоб не был услышан никем громкий топот и храп,
Пришли умертвить, обеззвучить живое ущелье -
И эхо связали, и в рот ему всунули кляп.
Всю ночь продолжалась кровавая злая потеха,
И эхо топтали, но звука никто не слыхал.
К утру расстреляли притихшее горное эхо -
И брызнули слезы, как камни, из раненых скал…
Та же звездочка на небе,
Та ж внизу течет река, —
Смолк давно лишь голос милый,
Радость сердца далека!
Эхо вторит мне уныло:
Далека! Тот же в роще молчаливой
Бьет веселый, светлый ключ;
Но отрадный лик былого
Не проглянет из-за туч!
Грустно шепчет эхо снова:
Из-за туч.Та же птичка, что певала,
Ночью песнь свою поет;
Но та песнь грустнее стала,
Радость на сердце нейдет!
Эхо тихо простонало:
Да, нейдет! Голос прошлого родного,
Ты умолкнешь ли когда?
Не буди ты сновидений,
Что умчались навсегда!
Снова эхо в отдаленьи
Вторит: навсегда!
Да вы, ребята, бери дружно!
Тащить сваюшку нам нужно!
Эх, дубинушка, ухнем!
Эх, зеленая, сама пойдет!
Идет, идет, идет, идет!
Идет, идет!
Да вы, ребята, не робейте,
Свою силу не жалейте!
Эх, дубинушка, ухнем!
Эх, зеленая, сама пойдет!
Идет, идет, идет, идет!
Идет, идет!
Да вы ребята дери глотку!
Нам хозяин даст на водку!
Эх, дубинушка, ухнем!
Вот, зеленая, сама пойдет!
Идет, идет, идет, идет!
Идет, идет!
Да вы ребятушки старайтесь,
За дубинушку хватайтесь!
Эх, дубинушка, ухнем!
Эх, зеленая, сама пойдет!
Идет, идет, идет, идет!
Идет, идет!
Первая строка каждого куплета
поется запевалой, остальные — хором.
В чистом поле под ракитой,
Где клубится по ночам туман
Эх, там лежит, в земле зарытый,
Там схоронен Красный партизан.Я сама героя провожала
В дальний путь, на славные дела.
Боевую саблю подавала,
Вороного коника вела.Партизан отважный, непокорный,
Он из ездил тысячи дорог,
Эх, да себя от мести чёрной,
От злодейской пули не сберёг.На траву, да на степную
Он упал, простреленный в бою.
Эх, за Советы, за страну родную
Отдал жизнь геройскую свою.В чистом поле, в поле под ракитой,
Где клубится по ночам туман
Эх, там лежит, в земле зарытый,
Там схоронен Красный партизан…
Цветок и воздух, смущенный эхом,
То полный плачем, то полный смехом.
Цветок нарцисса, и звук заветный,
Ответом вставший, но безответный.
Над глубью водной, мертво-зеркальной,
Бесплодно стынет цветок печальный,
Своим обманут прекрасным ликом,
Не внемля внешним мольбам и крикам.
А звук заветный, хотя и внешний,
Навек пронизан тоской нездешней,
Ревнует, молит, грозит, пророчит,
И вот рыдает, и вот хохочет.
Но нет слиянья для двух прекрасных,
Мы розно стынем в терзаньях страстных.
И гаснут звуки, и ясны воды
В бездушном царстве глухой Природы.
В деревне было Ольховке.
Припев:
Лапти, да лапти, да лапти мои,
Эх, лапти, да лапти, да лапти мои.
Эх, лапти мои, лапти липовые!
Вы не бойтесь, ходите,
Тятька новые сплете…
Эх, ну! Тьфу!
Там жил-был парень Андреяшка.
Припев.
Полюбил Андреяшка Парашку.
Припев.
Он носил ей дороги подарцы:
Припев.
Все прянцы да баранцы.
Припев.
Не велел ему тятька жениться…
Припев.
Эх, заплакал тут наш Андреяшка.
Припев.
А за ним заревела Парашка.
Припев.
Каждая строка-куплет повторяется.
Мы бьем первую залогу,
Просим бога на подмогу.
Припев:
Эх, дубинушка, ухнем!
Эх, зеленая, сама пойдет,
Сама пойдет!
Что ж ты, сваюшка, стала,
Аль на камушек попала?
Припев.
Как мы сваюшку затурим,
Сядем трубочки закурим.
Припев.
Эй, ребята, плохо дело,
На каменья свая села.
Припев.
Первая строка каждого куплета поется запевалой,
остальные — хором.
Ночам соловьем обладать,
Что ведром полнодонным колодцам.
Не знаю я, звездная гладь
Из песни ли, в песню ли льется.Но чем его песня полней,
Тем полночь над песнью просторней.
Тем глубже отдача корней,
Когда она бьется об корни.И если березовых куп
Безвозгласно великолепье,
Мне кажется, бьется о сруб
Та песня железною цепью, И каплет со стали тоска,
И ночь растекается в слякоть,
И ею следят с цветника
До самых закраинных пахот.
(Степная-кавалерийская)Полюшко-поле,
Полюшко, широко поле,
Едут по полю герои,
Эх, да Красней Армии герои! Девушки плачут,
Девушкам сегодня грустно —
Милый надолго уехал,
Эх, да милый в армию уехал! Девушки, гляньте,
Гляньте на дорогу нашу,
Вьётся дальняя дорога,
Эх, да развесёлая дорога! Едем мы, едем,
Едем, а кругом колхозы,
Наши, девушки, колхозы,
Эх, да молодые наши сёла! Только мы видим,
Видим мы седую тучу, —
Вражья злоба из-за леса,
Эх, да вражья злоба, словно туча! Девушки, гляньте,
Мы врага принять готовы,
Наши кони быстроноги,
Эх, да наши танки быстроходны! В небе за тучей
Грозные следят пилоты.
Быстро плавают подлодки.
Эх, да зорко смотрит Ворошилов! Пусть же в колхозе
Дружная кипит работа,
Мы — дозорные сегодня,
Эх, да мы сегодня часовые! Девушки, гляньте,
Девушки, утрите слёзы!
Пусть сильнее грянет песня,
Эх, да наша песня боевая! Полюшко-поле,
Полюшко, широко поле,
Едут по полю герои,
Эх, да Красной Армии герои!
В тиши перевала, где скалы ветрам не помеха, помеха,
На кручах таких, на какие никто не проник, никто не проник,
Жило-поживало весёлое горное, горное эхо,
Оно отзывалось на крик — человеческий крик.Когда одиночество комом подкатит под горло, под горло
И сдавленный стон еле слышно в обрыв упадёт, в обрыв упадёт,
Крик этот о помощи эхо подхватит, подхватит проворно,
Усилит и бережно в руки своих донесёт.Должно быть, не люди, напившись дурмана и зелья, и зелья,
Чтоб не был услышан никем этот топот и храп, топот и храп,
Пришли умертвить, обеззвучить живое, живое ущелье.
И эхо связали, и в рот ему всунули кляп.Всю ночь продолжалась кровавая злая потеха, потеха,
И эхо топтали, но звука никто не слыхал, никто не слыхал.
К утру расстреляли притихшее горное, горное эхо —
И брызнули слёзы, как камни, из раненых скал…
Спустились когда-то с Карпат.
Степями повозки скрипят.
— Эх, братцы, места-то хорошие,
На наши подножья похожие! И вот перед ними дубравы
И рощи с листвою кудрявой
— Эх, братцы, услада для глаз,
Совсем как в предгорьях у нас.Чем дальше, тем круче зимою мороз,
И ёлки темнеют меж светлых берёз.
— Эх, братцы! Идём по равнине,
Как будто восходим к вершине.А там перед ними синеет тайга,
Над мшистою тундрой бушует пурга,
И голые камни поморья,
Совсем как высокогорье.Родные для горцев картины.
— Ну, братцы! Дошли до вершины!
Эх, не вовремя тучи мрачные
По поднебесью разостлалися,
Солнца ясного лучи красные
Потонули в них среди бела дня.
Не в пору завыл ветер по бору:
Петь бы, петь теперь соловью в лесу!
Эх, не вовремя вспало горюшко
В молодую грудь добра молодца,
Иссосало в ней ретиво сердце,
Загубило в нем жизнь цветущую.
Что ж за горюшко, за кручинушка
Рано с молодцем подружилася?
«Други милые! со мной девица
Золотым кольцом поменялася
И любить на век слово молвила, —
А теперь с другим повенчалася.
Вы отдайте ж ей золото кольцо;
Слово ж данное пусть ей бог отдаст,
Без меня она пусть в добре живет,
Без нее же я — лягу в тесный гроб».
К зеленому лугу, взывая, внимая,
Иду по шуршащей листве.
И месяц холодный стоит, не сгорая,
Зеленым серпом в синеве.
Листва кружевная!
Осеннее злато!
Зову — и трикраты
Мне издали звонко
Ответствует нимфа, ответствует Эхо,
Как будто в поля золотого заката
Гонимая богом-ребенком
И полная смеха…
Вот, богом настигнута, падает Эхо,
И страстно круженье, и сладко паденье,
И смех ее в длинном
Звучит повтореньи
Под небом невинным…
И страсти и смерти,
И смерти и страсти —
Венчальные ветви
Осенних убранств и запястий…
Там — в синем раздольи — мой голос пророчит
Возвратить, опрокинуть весь мир на меня!
Но, сверкнув на крыле пролетающей ночи,
Томной свирелью вечернего дня
Ускользнувшая нимфа хохочет.
Над полями да над чистыми
Месяц птицею летит,
И серебряными искрами
Поле ровное блестит!
Ну, дружней, звончей, бубенчики,
Заливные голоса!
Эх ты, удаль молодецкая,
Эх ты, девичья краса!
Гривы инеем кудрявятся,
Порошит снежком лицо.
Выходи встречать, красавица,
Друга мила на крыльцо!
Глянут в душу очи ясные —
Закружится голова!
С милой жизнь — что солнце красное,
А без милой — трын-трава!
Ну, дружней, звончей, бубенчики…
Над долиной, по горе
Тихой рысью на коне
Едет рыцарь грустный.
«Путь куда меня ведет?
К сердцу-ль моей милой,
В темную-ль могилу?»
Эхо гор ему в ответ:
— В темную могилу.
Едет рыцарь дальше мой
И, поникнув головой.
Тяжко он вздыхает:
«Хоть в поре цветущих лет
Я готов покинуть свет,
Да покой в могиле ль?»
Эхо гор ему в ответ:
— Да, покой в могиле.
И холодная слеза
Отуманила глаза,
По щеке катится.
«Если мне в земле сырой
Суждено найти покой,
Так скорей в могилу!»
Голос грянул за горой:
— Так скорей в могилу!