В недвижности, в безгласной летаргии
Прибрежных скал, молчащих над водой, —
Молчащих век, века, еще, другие,
Молчащих в безглагольной летаргии, —
Есть смысл — какой? — не уловить мечтой,
Но только вечный, благостный, святой,
Сильней, чем все напевности морские.
Несется благовест… Как грустно и уныло
На стороне чужой звучат колокола.
Опять припомнился мне край отчизны милой,
И прежняя тоска на сердце налегла.Я вижу север мой с его равниной снежной,
И словно слышится мне нашего села
Знакомый благовест: и ласково, и нежно
С далекой родины гудят колокола.
Я ждал его с понятным нетерпеньем,
Восторг святой в душе своей храня,
И сквозь гармонию молитвенного пенья
Он громом неба всколыхнул меня.
Издревле благовест над Русскою землею
Пророка голосом о небе нам вещал;
Так солнца луч весеннею порою
К расцвету путь природе освещал.
К тебе, о Боже, к Твоему престолу,
Где правда, Истина светлее наших слов,
Я путь держу по Твоему глаголу,
Что слышу я сквозь звон колоколов.
Священный благовест торжественно звучит,
Во храмах фимиам, во храмах песнопенье;
Молиться я хочу; но тяжкое сомненье
Святые помыслы души моей мрачит.
И верю я, и вновь не смею верить;
Боюсь довериться чарующей мечте;
Перед самим собой боюсь я лицемерить;
Рассудок бедный мой блуждает в пустоте…
И эту пустоту ничто не озаряет:
Дыханьем бурь мой светоч погашен.
Бездонный мрак на вопль не отвечает…
А жизнь — жизнь тянется, как непонятный сон…
Среди дубравы
Блестит крестами
Храм пятиглавый
С колоколами.
Их звон призывный
Через могилы
Гудит так дивно
И так уныло!
К себе он тянет
Неодолимо,
Зовет и манит
Он в край родимый,
В край благодатный,
Забытый мною, —
И, непонятной
Томим тоскою,
Молюсь, и каюсь я,
И плачу снова,
И отрекаюсь я
От дела злого;
Далеко странствуя
Мечтой чудесною,
Через пространства я
Лечу небесные,
И сердце радостно
Дрожит и тает,
Пока звон благостный
Не замирает…
В своих младенческих слезах —
Что в ризе ценной,
Благословенна ты в женах!
— Благословенна!
У раздорожного креста
Раскрыл глазочки.
(Ведь тот был тоже сирота, —
Сынок безотчий).
В своих младенческих слезах —
Что в ризе ценной,
Благословенна ты в слезах!
— Благословенна.
Твой лоб над спящим над птенцом —
Чист, бестревожен.
Был благовест тебе венцом,
Благовест — ложем.
Твой стан над спящим над птенцом —
Трепет и древо.
Был благовест ему отцом, —
Радуйся, Дева!
В его заоблачных снегах —
Что в ризе ценной,
Благословенна ты в снегах!
— Благословенна.
Я всем пою мое благословение.
Нет никого, кто был бы мне врагом.
Я был в Огне. Но в кузнице мгновения
Я претворил металла тяжкий ком.
Он темным был. Я дал ему пылание.
Его вметнул я в огненную печь.
Был звон и дым. И диво-изваяние
Я молотом сумел из тьмы извлечь.
И вот иду. Я разлучен с горнилами.
Я с каждым здесь. От всех я ухожу.
Все существа мне стали близко-милыми.
Я показал им светлую межу.
Звучал повсюду благовест церковный,
И в тьме ночной, как рои ярких пчел,
Блистали свечи жертвою бескровной,
И крестный ход вокруг собора шел…
Тебя в толпе искал я жадным взором,
Одну тебя, поклонница Христа!
И первый раз неправедным укором
Я осквернил безумные уста.
Ты не пришла молиться вместе с нами, —
Тебя не мог из гроба вызвать звон.
И, полный слез, я с тайными мечтами
Рассеянно взглянул на небосклон:
Сбегала тьма, и утро рассветало,
Редела туч воздушная гряда,
И лишь одна восточная звезда
Еще на небе ласково дрожала…
И мнилось мне, что то твоя свеча
Затеплена перед подножьем Бога
И кротким блеском бледного луча
Мне шлет привет из вечного чертога.
1
Давно в степи блуждая дикой,
Вдали от шумного жилья,
Внезапно благовест великий,
Соборный звон услышал я.
Охвачен трепетным смятеньем,
Забывши тесный мой шалаш,
Спешу к проснувшимся селеньям,
Твержу: «Товарищи, я ваш!»
Унынье темное уснуло,
Оставил душу бледный страх, -
И сколько говора и гула
На перекрестках и путях!
2
Клеветники толпою черной
У входа в город нам кричат:
«Вернитесь! То не звон соборный,
А возмущающий набат».
Но кто поверит лживым кликам?
Кому их злоба не ясна,
Когда в согласии великом
Встает родимая страна?
3
В толпе благим вещаньям внемлют.
Соборный колокол велик,
Труды бесстрашные подъемлют
Его торжественный язык.
Он долго спал, над колокольней
Зловещим призраком вися,
Пока дремотой подневольной
Кругом земля дремала вся.
Свободный ветер бури дальной,
Порою мчась издалека,
Не мог разрушить сон печальный,
Колыша медные бока.
И лишь порою стон неясный
Издаст тоскующая медь,
Чтобы в дремоте безучастной
Опять бессильно онеметь.
Но час настал, запрет нарушен,
Разрушен давний тяжкий сон,
Порыву гордому послушен
Торжественно-свободный звон.
4
Слепой судьбе противореча,
Горит надеждами восток,
И праздник радостного веча,
Великий праздник, недалек.
Он куплен кровью наших братий,
Слезами матерей омыт,
И вопль враждующих проклятий
Его победы не смутит.