Смешать печаль, которой нет острей,
С восторгами, которых не бывало,
Но могут быть, — от горного обвала
Взять музыку, — и, кровь погнав быстрей,
В стихи добрызнуть огненный ручей,
И все соткать, для нежности твоей,
В венок любви, — а если скажешь :«Мало»,
Вели еще! Я твой, среди зыбей
Девятого ликующего вала!
Расцвела в саду рута
Вышла дева-красота.
Вышла дева и поет.
Не меня ли манишь? Вот.
Нежен садик рутяной.
Выйди в садик, милый мой.
Дева, дева, оглянись.
Я с тобой. Цветы зажглись.
Рутяной венок сплела.
В воду бросила, светла.
Нежно счастье. Милый — мил.
Рутяной венок уплыл.
Ты помнишь ли, как счастливы мы были,
Мой милый друг, в веселый майский день?
Как в синем небе тихо тучки плыли,
На нас бросая трепетную тень?
Как луч пестрел волшебными цветами,
Как в нас любовь волшебная цвела?
Как из цветов ты нежными руками
Венок роскошный для меня сплела?
И как в дали, и ясной, и лучистой,
Мне чудный голос песни напевал,
И песни те я сплел в венок душистый,
И им тебя, мой милый друг, венчал?…
То два венка, то два цветка, округлые венцы —
Две груди юные ее, их нежные концы.
На каждой груди молодой, тот кончик — цвет цветка,
Те два цветка, те два венка достойны жить века.
И так как бег столетий нам Искусством только дан,
И так как блеск столетий дан тому, кто чувством пьян, —
Тебя я замыкаю в стих, певучая моя,
Двух зорь касаясь молодых, их расцвечаю я.
И каждый кончик лепестка, мой поцелуй приняв,
Нежнее в цвете заревом, как свет расцветших трав.
И безупречный алебастр девических грудей
То две лампады светят мне на празднестве страстей.
Как кость слоновая — живот, и, торжество стиха,
Уводит грезу нежный грот, укрытый дымкой мха.
Несуществующих любимых
Я верный рыцарь. В добрый час.
Яви нам тонкий пламень в дымах,
Пропой волнующий рассказ.
Несуществующих желанных
Я соловьиный трубадур.
Но в отдалениях туманных
Костер любви угрюм и хмур.
Но молви имя. Волхвованье
Произнеси, — и в свой черед
Существенно существованье
Несуществующих живет.
Из заколдованной котомки
Чарует яхонт глубиной.
Вздохните, дальние потомки,
С несуществующим, со мной.
Алее ягод барбариса,
Сгустилась раной греза вновь,
Когда весенняя Лариса
Вонзила в сердце мне любовь.
Красней, чем горькая калина,
И слаще меда, и светла,
Вся в брызгах молний, Катерина
Судьбою в сердце мне вошла.
Вещуньей сказок, снов и плена,
Свивая дрему в пелену,
Возникла лунная Елена,
И до сих пор веду войну.
Душевным миром осиянна,
Она, чье имя всех древней,
Ко мне подходит молча Анна,
И в тихой я легенде с ней.
В любви внезапная, Наташа,
Ребенок в страсти, Ноэми,
Тамар, о, жертвенная чаша,
Кровь — каждая — мою возьми.
Люси, и Дагни, и Мария,
И Мирра, блеск и сладость сна.
Так от зари и до зари я
В венок сплетаю имена.
Венок ли? Знак ли светлый пира?
Скажи, о, сердце из сердец,
Венок ли, вкрадчивая Кира,
Не остролистый ли венец?