Иван Суриков - стихи про траву

Найдено стихов - 5

Иван Суриков

Степь

Едешь, едешь, — степь да небо,
Точно нет им края,
И стоит вверху, над степью,
Тишина немая.Нестерпимою жарою
Воздух так и пышет;
Как шумит трава густая,
Только ухо слышит.Едешь, едешь, — как шальные,
Кони мчатся степью;
Вдаль курганы, зеленея,
Убегают цепью.Промелькнут перед глазами
Две-три старых ивы, —
И опять в траве волнами
Ветра переливы.Едешь, едешь, — степь да небо, —
Степь, все степь, как море;
И взгрустнется поневоле
На таком просторе.

Иван Суриков

Загорелась над степью заря

Загорелась над степью заря,
На траве засверкала роса.
Поднялись степняки-косари, —
Загуляла по степи коса! Что ни взмах, то и сена копна.
Здесь трава высока и густа,
И гуляй, где ты знаешь, с косой, —
Всюду гладь — без конца широта! Здесь и дух степняка-косаря
Необъятно могуч и силен —
Не положит он рук от тоски,
Не опустит и голову он.Если горе за сердце возьмет,
Навалится злодейка нужда,
Он кудрями лишь только тряхнет —
И кручины уж нет и следа.И поет он про матушку-степь,
Про родные равнины-луга…
И сверкает, сверкает коса —
И встают, точно горы, стога.Я за то тебя, вольную степь,
Полюбил всей душой глубоко,
Что сама ты собой широка
И в тебе все сильней, широко.

Иван Суриков

Сон и пробуждение

IЯ лесом шел, усталый, одинокий;
Дремучий лес вершинами шумел;
Внизу был мрак таинственно-глубокий…
И я невольно сердцем оробел.Последний луч румяного заката
Погас вверху, и лес одела тьма…
Я изнемог… душа рвалась куда-то…
Мне тяжки были посох и сума.Недолго шел я, — ноги подкосились,
И я упал под дерево, как сноп…
В моей груди все чувства притупились…
А лес был тих, как необъятный гроб.В глухой тюрьме уснуть мне было б слаще!
Меня давила эта темнота…
И слышал я, что кто-то шел из чащи
Ко мне легко, беззвучно, как мечта.То было что-то грозно-роковое,
То не был сон; я слышал наяву
И лязг косы о дерево сухое,
И треск ветвей, упавших на траву.И чьих-то пальцев громкое хрустенье…
Грудь надорвал последний страшный стон…
Меня объяло полное забвенье,
И я уснул… Не долог был мой сон.IIЯ услыхал, вдали звучало где-то:
«Вставай, вставай! день близится! пора!»
Мой сон прервал блестящий луч рассвета,
Луч золотой счастливого утра.И я дивился света переливам…
Тяжелый страх в душе моей исчез…
Каким румянцем девственно-стыдливым
Он был покрыт, дремучий этот лес! Как он шумел, омытый, стройный, чистый!
Таким я лес не видел никогда.
Вокруг меня в кустах, в траве росистой
Жизнь пробуждалась всюду для труда.И в воздухе, прохладой напоенном,
Чаруя слух, лилися звуки струн,
И кто-то пел, носясь в лесу зеленом,
Так чудно пел невидимый певун! Казалось мне, то было вдохновенье…
Вздымалась грудь, кружилась голова,
Я весь горел, и в том бессловном пенье
Я находил и мысли, и слова.И мнилось мне, что сила жизни новой
С рассветом дня в мою вливалась грудь,
Я бодро встал, счастливый и здоровый,
И радостно пошел в далекий путь…

Иван Суриков

Летом

Вот и лето. Жарко, сухо;
От жары нет мочи.
Зорька сходится с зарёю,
Нет совсем и ночи.

По лугам идут работы
В утренние росы;
Только зорюшка займётся,
Звякают уж косы.

И ложится под косАми
Травушка рядами…
Сколько гнёзд шмелиных срежут
Косари косами!

Вот, сверкнув, коса взмахнула
И — одна минута —
Уж шмели вверху кружатся:
Нет у них приюта.

Сколько птичьих гнёзд заденут
Косари косою!
Сколько малых птичьих деток
Покосят с травою!

Им не враг косарь, — косою
Рад бы их не встретить;
Да трава везде густая —
Где ж их там заметить!..

Поднялось и заиграло
Солнце над полями,
Порассыпалось своими
Жгучими лучами;

По лугам с травы высокой
Росу собирает,
И от солнечного зноя
Поле высыхает.

А косить траву сухую —
Не косьба, а горе!
Косари ушли, и сохнет
Сено на просторе.

Солнце жарче всё и жарче:
На небе ни тучи;
Только вьётся над травою
Мошек рой летучий;

Да шмели, жужжа, кружатся,
Над гнездом хлопочут;
Да кобылки, не смолкая,
На поле стрекочут.

Вот и полдень. Вышли бабы
На поле толпами,
Полувысохшее сено
Ворошат граблями.

Растрясают, разбивают,
По лугу ровняют;
А на нём, со смехом, дети
Бегают, играют.

Растрясли, разворошили, —
С плеч долой забота!
Завтра за полдень другая
Будет им работа:

Подгребать сухое сено,
Класть его копнами,
Да возить домой из поля,
Навивать возами.

Вот и вечер. Солнце село;
Близко время к ночи;
Тишина в полях, безлюдье —
Кончен день рабочий.

Иван Суриков

В поле

Полдень. Тихо в поле.
Ветерок не веет,
Точно сон-дремоту
Нарушать не смеет.

Лишь в траве кузнечик,
Спрятавшись, стрекочет, —
Слышишь, точно кто-то
В поле косу точит.

И томит дремота,
Душу обнимая…
Лег в траву я. Грезит
Дума, засыпая…

Вот я вижу поле
Дальнее, родное —
И над ним без тучек
Небо голубое.

Жарко, воздух душен —
Солнце припекает…
Девушка-батрачка
Сено подгребает.

Под лучами солнца
Жарится, бедняжка;
Липнет к ее телу
Белая рубашка.

На груди батрачки
Ворот распустился,
И платочек красный
С головы свалился…

Тяжело, неровно
Грудь, волнуясь, дышит;
На щеках горячих
Жар-румянец пышет;

Распустились косы,
Падают на плечи, —
И звучат тоскливо
Девушкины речи:

«Ты вот от жары-то
Спрятался, поди-ка;
Я же здесь на солнце
Жарюсь, горемыка…»

Я ей отвечаю:
«Бросила б работу, —
Под такой жарою
Дело не в охоту!» —

«Бросила б работу!
Да ведь как же бросить?
А придет хозяин
Да работу спросит?

Я не дочь родная, —
Девка нанятая;
Нанялась — так делай,
Устали не зная.

Делай, хоть убейся,
Не дадут потачки…
Тяжела ты доля, —
Долюшка батрачки!»

Сон одолевает,
Дума засыпает…
Снится ей, что вечер
Тихий наступает.

Неба край сияет
Золотой зарею;
Воздух свеж и пахнет
Скошенной травою.

Девушка-батрачка,
Прислонясь у тына,
Смотрит в перелесок, —
На лице кручина…

Вот из перелеска
Песня раздается,
В воздухе росистом
И звенит, и льется…

И из перелеска,
Узкою тропою,
Вышел в поле парень
На плече с косою

Подошел он к тыну,
Девушку ласкает, —
Девушка, целуя,
Парня обнимает…

Говорит: «Желанный!
Долго ли нам биться:
От людей украдкой
Видеться, сходиться?

Нет нам светлой доли, —
Нет нам, видно, счастья!..
У людей жизнь — вёдро:
А у нас — ненастье…

У людей свой угол,
У людей есть поле, —
А у нас с тобою
Ни угла, ни воли…» —

«Потерпи, голубка!
Не тужи о доле;
Будет у нас угол,
Будет у нас поле…

Потерпи, голубка!
Разживусь казною —
И в селе избу я
Светлую построю.

Над избой прилажу
Я коньки резные;
Сделаю у окон
Ставни расписные.

Обсажу ветлами
У избы крылечко…
На крылечко выйдешь
Ты, мое сердечко!..

И меня из поля
Будешь дожидаться, —
Будут на нас люди,
Глядя, дивоваться!..»

И под эти речи
Позабыто горе, —
И батрачка верит,
Верит светлой доле.

Хорошо ей, любо…
Смотрит парню в очи…
В поле же ложится
Тихий сумрак ночи.