На дворе бушует ветер,
Дождик бьет в окно;
Скучно мне! На сердце холод
И в душе темно.Взглянешь в прошлое, не встретишь
Светлого лица;
Поглядишь вперед, там горе, —
Горе без конца.Детства прошлого картины!
Только вы светлы;
Выступаете вы ярко
Из сердечной мглы.Время детства золотое,
Юность без тревог,
Хоть бы день из этой жизни
Возвратить я мог! Детство, — нет тебе возврата!
Пронеслось, прошло;
Только в памяти живешь ты —
Ярко и светло.
Я ли в поле да не травушка была,
Я ли в поле не зелёная росла;
Взяли меня, травушку, скосили,
На солнышке в поле иссушили.Ох ты, горе моё, горюшко!
Знать, такая моя долюшка! Я ли в поле не пшеничушка была,
Я ли в поле не высокая росла;
Взяли меня срезали серпами,
Склали меня на поле снопами.Ох ты, горе моё, горюшко!
Знать, такая моя долюшка! Я ли в поле не калинушка была,
Я ли в поле да не красная росла;
Взяли калинушку поломали
И в жгутики меня посвязали.Ох ты, горе моё, горюшко!
Знать, такая моя долюшка! Я ль у батюшки не доченька была,
У родимой не цветочек я росла;
Неволей меня, бедную, взяли
И с немилым седым повенчали.Ох ты, горе моё, горюшко!
Знать, такая моя долюшка!
Честь ли вам, поэты-братья,
В напускном своём задоре
Извергать из уст проклятья
На певцов тоски и горя? Чем мы вам не угодили,
Поперёк дороги стали?
Иль неискренни мы были
В песнях горя и печали? Иль братались мы позорно
С ложью тёмною людскою?
Нет! Всю жизнь вели упорно
Мы борьбу с царящей тьмою. Наше сердце полно было
К человечеству любовью,
Но от мук оно изныло,
Изошло от боли кровью. Честны были в нас стремленья,
Чисты были мы душою, —
Так за что ж кидать каменья
В нас, измученных борьбою?!
Наконец-то я на воле!..
Душный город далеко;
Мне отрадно в чистом поле,
Дышит грудь моя легко. Наконец-то птицей вольной
Стал я, житель городской,
И вперёд иду, довольный,
Сбросив горе с плеч долой. Люб мне страннический посох,
Я душой помолодел;
Ум мой, в жизненных вопросах
Потемневший, просветлел. Я иду, куда — не знаю…
Всё равно, куда-нибудь!
Что мне в том, к какому краю
Приведёт меня мой путь! Я иду искать свободы,
Мира в сельской тишине —
Горе жизни и невзгоды
Истерзали душу мне. Я желаю надышаться
Свежим воздухом с полей,
Их красой налюбоваться,
Отдохнуть душой моей. Может быть, судьбе послушный,
Кину я полей красу…
Но зато я в город душный
Сил немало принесу, — Сил, окрепнувших на воле,
Не измученных борьбой, —
С ними вновь на скорбь и горе
Выйду с твёрдою душой.
(На мотив Т. Шевченко)
Думы мои, думы,
Думы, мои дети!
На смех породило
Горе вас на свете.
Горе вас родило,
Горе вспеленало;
А тоска над вами
Плакала, рыдала.
Почему ж слезами
Вас не затопило?
Мне без вас бы легче
Жить на свете было.
Думы мои, думы,
Что мне делать с вами?..
Кину я вас в реку, —
Ходите волнами;
Брошу вас на ветер, —
Тучами несетесь;
Схороню в лес темный, —
Соловьем зальетесь;
Кину вас в огонь я,
Думаю, сгорите, —
Вы же предо мною
Плачете, стоите!
Думы ж мои, думы,
Что ж мне делать с вами?
Кинуть, знать, придется
Вас мне сиротами!
Лягу я в могилу,
Оченьки закрою;
Прилетайте ж, думы,
Плакать надо мною.
На мою могилу
Падайте слезами,
Вырастайте, думы,
Надо мной цветами…
Посетил я могилу твою,
Мой товарищ, мой друг позабытый;
Поросла вся крапивой она,
Крест свалился, дождями подмытый.И шумят над ней ивы, склонясь,
И поет над ней птичка уныло…
C невеселой я думою стал
Пред твоею заросшей могилой.Я припомнил былое твое, —
Дни печальные юности бедной.
Как сейчас предо мною стоишь
Ты, больной, исхудалый и бледный.Сквозь цветы, что стоят на окне,
Пробивается солнце лучами;
Ты уселся на стуле в углу
И глядишь на меня со слезами.Оба были в то время с тобой
Мы задавлены злою нуждою:
Без приюта ходил я кой-где,
Не имел ты гроша за душою.Я бумагу, а ты — полотно,
Оба дружно мы, с жаром, марали;
Проливали мы слезы на них,
И по целым мы дням голодали.Я был крепче тебя и сильней,
Под тяжелой бедой я не гнулся,
И с суровой моею судьбой
Устоял я в борьбе, не качнулся.Ты ж не выдержал этой борьбы,
Перед злою судьбою смирился,
Обессилел и духом упал,
И под тяжестью горя сломился.Спи же, спи, мой товарищ, в земле!
Там тебя уже горе не тронет;
Там покоен бедняк: от тоски
И тяжелой нужды не застонет…
Спишь ты, спишь, моя родная,
Спишь в земле сырой.
Я пришёл к твоей могиле
С горем и тоской.Я пришёл к тебе, родная,
Чтоб тебе сказать,
Что теперь уже другая
У меня есть мать; Что твой муж, тобой любимый,
Мой отец родной,
Твоему бедняге сыну
Стал совсем чужой.Никогда твоих, родная,
Слов мне не забыть:
«Без меня тебе, сыночек,
Горько будет жить! Много, много встретишь горя,
Мой родимый, ты;
Много вынесешь несчастья,
Бед и нищеты!»И слова твои сбылися,
Все сбылись они.
Встань ты, встань, моя родная,
На меня взгляни! С неба дождик льёт осенний,
Холодом знобит;
У твоей сырой могилы
Сын-бедняк стоит.В старом, рваном сюртучишке,
В ветхих сапогах;
Но всё так же твёрд, как прежде,
Слёз нет на глазах.Знают то судьба-злодейка,
Горе и беда,
Что от них твой сын не плакал
В жизни никогда.Нет, в груди моей горячей
Кровь ещё горит,
На борьбу с судьбой суровой
Много сил кипит.А когда я эти силы
Все убью в борьбе
И когда меня, родная,
Принесут к тебе, —Приюти тогда меня ты
Тут в земле сырой;
Буду спать я, спать спокойно
Рядышком с тобой.Будет солнце надо мною
Жаркое сиять;
Будут звёзды золотые
Во всю ночь блистать; Будет ветер беспокойный
Песни свои петь,
Над могилой серебристой
Тополью шуметь; Будет вьюга надо мною
Плакать, голосить…
Но напрасно — сил погибших
Ей не разбудить.
Вот моя деревня:
Вот мой дом родной;
Вот качусь я в санках
По горе крутой;
Вот свернулись санки,
И я на бок — хлоп!
Кубарем качуся
Под гору, в сугроб.
И друзья-мальчишки,
Стоя надо мной,
Весело хохочут
Над моей бедой.
Всё лицо и руки
Залепил мне снег…
Мне в сугробе горе,
А ребятам смех!
Но меж тем уж село
Солнышко давно;
Поднялася вьюга,
На небе темно.
Весь ты перезябнешь, —
Руки не согнёшь, —
И домой тихонько,
Нехотя бредёшь.
Ветхую шубёнку
Скинешь с плеч долой;
Заберёшься на печь
К бабушке седой.
И сидишь, ни слова…
Тихо всё кругом;
Только слышишь: воет
Вьюга за окном.
В уголке, согнувшись,
Лапти дед плетёт;
Матушка за прялкой
Молча лён прядёт.
Избу освещает
Огонёк светца;
Зимний вечер длится,
Длится без конца…
И начну у бабки
Сказки я просить;
И начнёт мне бабка
Сказку говорить:
Как Иван-царевич
Птицу-жар поймал,
Как ему невесту
Серый волк достал.
Слушаю я сказку —
Сердце так и мрёт;
А в трубе сердито
Ветер злой поёт.
Я прижмусь к старушке…
Тихо речь журчит,
И глаза мне крепко
Сладкий сон смежит.
И во сне мне снятся
Чудные края.
И Иван-царевич —
Это будто я.
Вот передо мною
Чудный сад цветёт;
В том саду большое
Дерево растёт.
Золотая клетка
На сучке висит;
В этой клетке птица
Точно жар горит;
Прыгает в той клетке,
Весело поёт,
Ярким, чудным светом
Сад весь обдаёт.
Вот я к ней подкрался
И за клетку — хвать!
И хотел из сада
С птицею бежать.
Но не тут-то было!
Поднялся шум-звон;
Набежала стража
В сад со всех сторон.
Руки мне скрутили
И ведут меня…
И, дрожа от страха,
Просыпаюсь я.
Уж в избу, в окошко,
Солнышко глядит;
Пред иконой бабка
Молится, стоит.
Весело текли вы,
Детские года!
Вас не омрачали
Горе и беда.
Ох, сторонка, ты, сторонка,
Сторона степная!
Едешь, едешь — хоть бы хата…
В небе ночь глухая.Задремал ямщик — и кони
Мелкою рысцою
Чуть трусят, и колокольчик
Смолкнул под дугою.По степным оврагам волки
Бродят, завывая,
В тростниках свою добычу
Зорко выжидая.«Эй, ямщик! ты дремлешь, малый?.
Эдак поневоле
На зубах волков придется
Нам остаться в поле».Встрепенулся парень, вскинул
Кверху кнут ременный
И стегнул им коренного:
«Эх ты, забубённый!»И взвились степные кони —
Бешено несутся,
Колокольчика по степи
Звуки раздаются… Едем, едем, — хоть бы хата…
Огонечек в поле…
Отдохнул бы на ночлеге, —
Рад бы этой доле! Вдруг мне молвил, обернувшись,
Мой ямщик удалый:
«Эдак ехать, то в трясину
Угодим, пожалуй! Здесь, лишь чуть свернешь с дороги —
И затонешь живо».
Он сдержал коней — и песню
Затянул тоскливо: «Ах ты, молодость,
Моя молодость!
Ах ты, буйная,
Ты, разгульная! Ты зачем рано
Прокатилася —
И пришла старость,
Не спросилася? Как женил меня
Родной батюшка,
Говорила мне
Родна матушка: «Ты женись, женись,
Моя дитятко,
Ты женись, женись,
Бесталанный сын!»И женился я,
Бесталанный сын —
Молода жена
Не в любовь пришла, Не в любовь пришла
И не по сердцу,
Не по нраву мне
Молодецкому.На руке лежит,
Что колодинка,
А в глаза глядит,
Что змея шипит… Ах, не то была
Красна девица,
Моя прежняя
Полюбовница: На руке лежит,
Будто перышко;
А в глаза глядит —
Целовать велит…»Ох, сторонка, ты, сторонка
Сторона степная!
У тебя родилась песня,
Песня былевая.Глубока она, кручинна,
Глубока, как море…
Пережита эта песня,
Выстрадана в горе… И встает в глазах печальный
Парень предо мною,
Загубивший свою долю
Волею чужою.Слышу тихие слова я
Матери скорбящей,
И рабы безвольной мужа,
Робкой, все сносящей: «Ты женись, женись, мой милый,
Дорогой, желанный!
Ты женись, женись, родимый
Сын мой бесталанный!»И женился бесталанный…
Сгибло счастье-доля:
Что любил он, разлучила
С тем отцова воля.Ох, сторонка, ты, сторонка,
Сторона степная!
У тебя кручины-горя
Нет конца и края!