Всеволоду Светланову
В парке плакала девочка: «Посмотри-ка ты, папочка,
У хорошенькой ласточки переломлена лапочка, —
Я возьму птицу бедную и в платочек укутаю»…
И отец призадумался, потрясенный минутою,
И простил все грядущие и капризы, и шалости
Милой, маленькой дочери, зарыдавшей от жалости.
Маленькая девочка скучает,
Маленькая девочка не знает,
Как смотреть на грусть ее мне больно,
Что своей печали мне довольно…
А какие могут быть печали
У меня, все ждавшего вначале,
Чуть не с детства, женщину такую,
Как она, несбыточно-простую?
Маленькая девочка скучает,
Маленькая девочка не знает,
Как жестоко ошибался часто,
Как платился, как и сколько раз-то!
Так платился за свои ошибки,
Что дивлюсь, как расцветать улыбки
На устах моих не разучились,
Как мозги мои не помрачились!..
Маленькая девочка скучает,
Маленькая девочка не знает,
Что ее одну искал я в каждой,
В каждой встречной, а нашел однажды:
В ней самой нашел ее случайно!..
Как находке рад необычайно,
Маленькая девочка не знает.
Знает, да не верит… и скучает!
Годами девочка, а как уже черства,
Жестка, расчетлива, бездушна и практична.
И в неприличности до тошноты прилична,
И все в ней взвешено: и чувства, и слова.
Ах, не закружится такая голова
Затем, что чуждо ей все то, что поэтично…
Такая женщина не любит никого,
Но и ее любить, конечно, невозможно:
Все осторожно в ней, бескрыло и ничтожно.
Толпа любовников, и нет ни одного,
О ком подумала бы нежно и тревожно…
И это — женщина, земное божество!
Не удивляйся ничему…
К. ФофановСоседка, девочка Альвина,
Приносит утром молоко
И удивляется, что вина
Я пью так весело-легко.
Еще бы! — тридцать пять бутылок
Я выпил, много, в десять дней!
Мне позволяет мой затылок
Пить зачастую и сильней…
Послушай, девочка льняная,
Не удивляйся ничему:
Жизнь городская — жизнь больная,
Так что ж беречь ее? к чему?
Так страшно к пошлости прилипнуть, —
Вот это худшая вина.
А если суждено погибнуть,
Так пусть уж лучше от вина!
— Мама, милая мамочка,
Скоро ль будет война?
— Что с тобой, моя девочка?
Может быть, ты больна?
— Все соседи сражаются,
Не воюем лишь мы.
— Но у нас, слава господу,
Все здоровы умы.
— Почему нас не трогают?
Не пленят почему?
— Потому что Миррэлия
Не видна никому…
— Почему ж наша родина
Никому не видна?
— Потому что вселенная
Нам с тобой не нужна…
— Мама, милая мамочка,
Плачет сердце мое…
— Различай, моя девочка,
От чужого свое…
— Ну, а что окружает нас?
Кто ближайший сосед?
— Кроме звезд и Миррэлии
Ничего в мире нет!
Могло быть так: лет двадцать пять назад,
Там, на воспетой Пушкиным Неве,
Слегка желтел зеленый Летний сад,
В осенней было небо синеве.
И Мраморный дворец стоял в плюще,
Пустело поле марсовых потех.
Я в мягкой черной шляпе и плаще
Дорожкой проходил с одной из тех…
И бонну с девочкою лет пяти
Мы у Крылова встретили тогда
Дитя у нас сверкнуло на пути, —
Как с неба падающая звезда.
Могло быть так.
…И вот, лаская Вас,
Отделаться от мыслей не могу:
Оно — одно: сиянье Ваших глаз
И — девочка на невском берегу!