Все на свете не беда,
Все на свете ерунда,
Все на свете прекратится —
И всего верней — проститься,
Дорогие господа,
С этим миром навсегда.Можно и не умирая,
Оставаясь подлецом,
Нежным мужем и отцом,
Притворяясь и играя,
Быть отличным мертвецом.
Все на свете пропадает даром,
Что же Ты робеешь? Не робей!
Размозжи его одним ударом,
На осколки звездные разбей! Отрави его горчичным газом
Или бомбами испепели —
Что угодно — только кончи разом
С мукою и музыкой земли!
Все на свете дело случая —
Вот нажму на лотерею,
Денег выиграю кучу я
И усы, конечно, сбрею.Потому что — для чего же
Богачу нужны усы?
Много, милостивый Боже,
В мире покупной красы:
И нилоны, и часы,
И вещички подороже.
Отражая волны голубого света,
В направленьи Ниццы пробежал трамвай.
Задавай вопросы. Не проси ответа.
Лучше и вопросов, друг, не задавай.Улыбайся морю. Наслаждайся югом.
Помни, что в России — ночь и холода,
Помни, что тебя я называю другом,
Зная, что не встречу нигде и никогда…
Я в мире этом
Цвету и вяну,
Вечерним светом
Я скоро стану.
Дохну приветом
Полям и водам,
Прохладным летом,
Пчелиным медом.
Все на свете очень сложно
И всего сложнее мы,
Недоступно, невозможно,
Кроме музыки и тьмы,
Снов, изгнанья и сумы.
Все на свете очень просто,
Да и мы совсем просты —
Как могильные кресты,
Как ослиные хвосты —
Холодно бродить по свету,
Холодней лежать в гробу.
Помни это, помни это,
Не кляни свою судьбу.Ты еще читаешь Блока,
Ты еще глядишь в окно.
Ты еще не знаешь срока —
Все неясно, все жестоко,
Все навек обречено.И, конечно, жизнь прекрасна,
И, конечно, смерть страшна,
Отвратительна, ужасна,
Ветер тише, дождик глуше,
И на все один ответ:
Корабли увидят сушу,
Мертвые увидят свет.Ежедневной жизни муку
Я и так едва терплю.
За ритмическую скуку,
Дождик, я тебя люблю.Барабанит, барабанит,
Барабанит, — ну и пусть.
А когда совсем устанет,
И моя устанет грусть.В самом деле — что я трушу:
Закат золотой. Снега
Залил янтарь.
Мне Гатчина дорога,
Совсем как встарь.Томительнее тоски
И слаще — нет.
С вокзала слышны свистки,
В окошке — свет.Обманчивый свет зари
В окне твоем,
Калитку лишь отвори,
И мы — вдвоем.Все прежнее: парк, вокзал…
Когда луны неверным светом
Обрызган Павловский мундир,
Люблю перед твоим портретом
Стоять, суровый бригадир.Нахмурил ты седые брови
И рукоятку шпаги сжал.
Да, взгляд такой на поле крови
Одну отвагу отражал.И грудь под вражеским ударом
Была упорна и сильна,
На ней красуются недаром
Пяти кампаний ордена.Простой, суровый и упрямый,
От синих звезд, которым дела нет
До глаз, на них глядящих с упованьем,
От вечных звезд — ложится синий свет
Над сумрачным земным существованьем.И сердце беспокоится. И в нем —
О, никому на свете незаметный —
Вдруг чудным загорается огнем
Навстречу звездному лучу — ответный.И надо всем мне в мире дорогим
Он холодно скользит к границе мира,
Чтобы скреститься там с лучом другим,
Как золотая тонкая рапира.
— В воде погасли брызги янтаря,
И в тверди золотой
На западе туманная заря
Горела одноцветною косой.
Я знал, что завтра снова в облаках
Родится свет.
Зачем же душу мучил тайный страх,
И сердце не могло найти ответ?
Опять заря горит светла
Всех зорь чудесней,
Опять гудят колокола
Весенней песней… О, Пасха красная, твой звон
Так сердцу сладок,
Несет нам разрешенье он
Всех, всех загадок!.. И утоленье скорби, бед,
Земных печалей:
Мы видим незакатный свет
Янтарных далей.О, час, едва пропет тропарь
Георгию АдамовичуИюль в начале. Солнце жжет,
Пустые дали золотя.
Семья актерская идет
Дорогой пыльною, кряхтя.
Старуха, комик и Макбет —
Все размышляют про обед.
Любовник первый, зол и горд,
Колотит тростью о ботфорт.Все праздны… Бедный Джи — лишь ты
Приставлен движимость блюсти, —
А кудри — словно завиты,