Пора печали, юность — вечный бред.Лишь растеряв по свету всех друзей,
Едва дыша, без денег и любви,
И больше ни на что уж не надеясь,
Он понял, как прекрасна наша жизнь,
Какое торжество и счастье — жизнь,
За каждый час ее благодарит
И робко умоляет о прощеньи
За прежний ропот дерзкий…
Из голубого океана,
Которого на свете нет,
Из — за глубокого тумана
Обманчиво — глубокий свет.Из голубого океана,
Из голубого корабля,
Из голубого обещанья,
Из голубого… la-la-la…Голубизна, исчезновенье,
И невозможный смысл вещей,
Которые приносят в пенье
Всю глубь бессмыслицы своей.
«Граф фон дер Пален». — Руки на плечах.
Глаза в глаза, рот иссиня-бескровный. —
«Как самому себе. Да сгинет страх.
Граф фон дер Пален. Верю безусловно!»Всё можно искупить: ложь, воровство,
Детоубийство и кровосмешенье,
Но ничего на свете, ничего
На свете нет для искупленьяИзмены.
Летит паровоз, клубится дым.
Под ним снег, небо над ним.По сторонам — лишь сосны в ряд,
Одна за другой в снегу стоят.В вагоне полутемно и тепло.
Запах эфира донесло.Два слабых голоса, два лица.
Воспоминаньям нет конца!«Милый, куда ты, в такую рань?»
Поезд останавливается. Любань.«Ты ждал три года, остался час,
она на вокзале и встретит нас».Два слабых голоса, два лица,
Нет на свете надеждам конца… Но вдруг на вздрагивающее полотно
Настежь дверь и настежь окно.«Нет, не доеду я никуда,
нет, не увижу ее никогда! О, как мне холодно! Прощай, прощай!
Надо мной вечный свет, надо мной вечный рай».
Я не тебя любил, но солнце, свет,
Но треск цикад, но голубое море.
Я то любил, чего и следу нет
В тебе. Я на немыслимом просторе
Любил. Я солнечную благодать
Любил. Что знаешь ты об этом?
Что можешь рассказать
Ветрам, просторам, молниям, кометам?
Да, у меня кружилась голова
От неба, от любви, от этой рощи
Оливковой… Ну да, слова.
Ну да, литература… Надо проще.
Был сад во тьме, был ветерок с высот,
Две-три звезды, — что ж не простого в этом?
Был голос вдалеке: «Нет, только тот,
Кто знал…» — мне одному ответом.
И даже ночь с Чайковским заодно
В своем безмолвии предвечном пела
О том, что все обречено,
О том, что нет ни для чего предела.
«Нет, только тот…» Пойми, я не могу
Ясней сказать, последним снам не вторя,
Я отплываю, я на берегу
Иного, не земного моря.
Я не тебя любил. Но если там,
Где все кончается, все возникает,
Ты к новым мукам, новым небесам
Покорно, медленно… нет, не бывает…
Но если все-таки… не будет, ложь…
От одного к другому воплощенью
Ты предо мной когда-нибудь пройдешь
Неузнаваемой, ужасной тенью,
Из глубины веков я вскрикну: да!
Чрез миллионы лет, но как сегодня,
Как солнце вечности, о, навсегда,
Всей жизнью и всей смертью — помню!