Для меня вопрос мудреный
И труднейшая задача —
Это стан моей Зулейки,
Ибо он так дивно тонок,
Что его считать я должен
За чистейшее ничто,—
И однако ж он есть нечто:
Бытие с небытием
Здесь сливаются в единстве
Осязательно простом,
Не мани меня ты, шейх,
Четками напрасно!
Для Гафиза твои сети
Ныне безопасны.
Он попал внезапно в секту
Злых еретиков,
Опьяненных
И влюбленных
В розу соловьев.
В мрачной келье замкнул я все думы свои,
Я старался быть твердым, как камень;
Виноват ли я в том, что из камня — любви
Вдруг явились и искры, и пламень?
Лето 1885
Всех, кто здесь в любовь не верит,
Я зову к моей могиле!
Милой имя назовите
И дивитесь тайной силе:
Стоном жалобным ответит
Сердце бедное в могиле.
Лето 1885
Зачем ты пьешь? я знать желаю!
Скажу зачем, я зол и горд,
И в море пьянства выезжаю,
Чтоб зло все выбросить за борт.
Лето 1885
От улыбки твоей благодатной
Роз кустарник расцвел ароматный,
А любви моей взоры горят
В ярком пурпуре этих гранат.
Лето 1885
Если б ведал ум, как сладко
Жить сердцам в плену кудрей,
Поспешил бы он, конечно,
Сам с ума сойти скорей.
Лето 1885
Горькой мудростью людскою
Я довольно насладился!
Если б не трактирщик старый,
Я б и с жизнию простился.
Лето 1885