Угрюмеет, несутся тучи,
Шумит, пылит дождем зол,
Несется быстрый с дола в дол
И мчит тоску мою - могучий;
Нисходят облака к полям;
Висят моря под небесами.
Невзгода, ты мила сердцам,
Увитым смутными мечтами.
Люблю тебя, твой холод, мгла
И ветра яростная сила,
Как безнадежному могила,
Раздумье горькое внушила
И пищу сердцу в нем дала.
Я к грустному привык душою;
И под разливом смутных вод,
Под свистом бурь над головою
Мне веселей; уж я не тот,
В ком прежде волновалась радость
Благих надежд; горька их сладость:
Печален мир; печален я,
И любит грусть душа моя.
Клубись же, океан, в просторе
Воздушных необятных стран!
Бей в волны, быстрый ураган!
Я в брызгах их омою горе,
Поверю вздох твоим ветрам,
Как другу, я простру обятья
Твоим увлажненным крылам.
Как ужас грозного проклятья,
Твой холоден ко мне привет; -
Но что ропщу? Таков весь свет,
И в людях нет любви привета,
И я люблю, себя любя,
И все тепло лишь для себя.
Увы, такая доля света!..
Клубись же в высях, океан;
Клубись в торжественном просторе
Воздушных необятных стран,
Бей в волны, быстрый ураган:
Я в брызгах их омою горе,
Поверю вздох твоим ветрам.
<...>
Мощные громы! Вихри летучи!
Сдвиньтесь в громаду виснущей тучи!
Гряньте в раскатах, с пылью дождей,
С гулом и с треском, в блеске огней!
Гряньте в октавах дикие хоры
С влагою в долы, с градом на горы!
Да изумится все под грозой!
И - с обновленьем душного мира,
Вместе с прохладой свежей эфира
Пусть пронесется тайной струей
В воздухе чистом голос святой -
О бесконечном духа нетленьи,
В тихом - незримом ангельском пеньи!
Я соглашу с ним лиру мою -
И вдохновенно песнь воспою!..
<...>
Нет - действие умов не плоит принадлежность!
Есть мыслящий в нас дух - и дух сей жизнь моя!
И дух сей я! И как в телах не истребляет тленность
Их сущности вовек,
Так и душа, которой разуменье
Есть сущность, - не умрет! И счастлив человек!
Увы! как бедно мир за жизнь прекрасных
платит!
В пустынном уголке, во мгле земли сырой, -
Где молчаливо червь кость селянина точит,
Здесь горестный приют дал деве молодой,
Пол-ангелу душой, умом и красотой -
Холодный взор скользит над бедною гробницей;
Без вздоха миом ней проходит селянин;
Ни с поздним вечером, ни с утренней зарницей
Сюда из юношей не ходит ни один.
Порой лишь в сумерки безвестный кто-то ходит
И тень знакомую зовет к себе слезой…
Увы! как бедно мир за жизнь прекрасных платит.
И как не верить в жизнь за горней синевой…
Засохни здесь, в сей чаше с позолотой,
Полынная трава!
Я сберегу тебя с пленительной заботой,
Пока мечта жива!
Я освящу тебя воспоминаньем
Могилы тихой той,
Где ты цвела, где с утренним сияньем
Светилася росой.
Трава, трава! Ты полем не ходила
К знакомым местностям,
Не знаешь ты, что сердцу та могила,
Чей тлеет череп там…
Как жизнь горька, как жизнь, полынь, ты душна;
Будь мне надежды цвет!
Что обниму я тех, кого, так равнодушна,
Взяла в обятья смерть…
Незаменимая отрада душ унылых -
Приют родных, приют моих друзей!
Живи в моих мечтах, утешь хоть тенью милых
Забытого в толпе чужих людей!
Гадали ли они, чтоб я в разлуке с ними
Так слезы лил, гадали ли они?
И есть ли в жизни дни, когда и я меж ними?
Вспомянут так, — ах, есть ли в жизни дни.
Потек за счастьем я и, ах, не в пору, вижу,
Что все добро в обятьях дорогих…
О, лейтесь, лейтесь вы, слезы; не увижу
Я прежних дней… ах! далек от них.
Быстры, как волны,
Дни нашей жизни,
Что час, то короче
К могиле наш путь.
Напеним янтарной
Струею бокалы!
И краток и дорог
Веселый наш миг!
Будущность темна,
Как осени ночи,
Прошедшее гибнет
Для нас навсегда;
Ловите ж минуты
Текущего быстро,
Как знать, что осталось
Для нас впереди?
Умрешь — похоронят,
Как не был на свете;
Сгниешь — не восстанешь
К беседе друзей;
Полнее ж, полнее
Забвения чашу!
И краток и дорог
Веселый наш миг.
Поля, поля мои родные!
Что я за вас бы не отдал?
Лета, лета мои былые!
Кто с вами счастие умчал?
Цела ли кровля та в долине,
Где я так мирно жил душой?
Цветут ли те дубравы ныне,
Где я гулял не сиротой?
Вон стелется чрез горы, долы
Дорога пыльной полосой;
По ней катит ямщик веселый,
Гудит потеха под дугой.
О, зарасти ты, путь широкий,
Густой ковылью и травой!
Мне не туда несть вздох глубокий, -
Чужбины степи предо мной.
Люблю, люблю в задумчивом величье
Природы красоту,
Люблю глухой полуночи затменье,
И мглу, и темноту,
Мне темные вдали картины сада
С домами поселян,
И свет луны бродящий, как отрада,
Среди печальных стран,
И свежее дыхание зефира -
С цветов и их росы,
Как идеал святой любви и мира,
Как идеал красы -
Отрадны здесь, и чувства осеняют
Блаженством тихим сна...
Зачем же дни мне то же не внушают,
Что ночь и тишина?..
Ты замлейся, день веселый,
Раздели мою печаль,
Огляди ты долы, горы:
Черен мир, как ночи даль.
Скучно ныне быть с душою;
Грустно сирой простоте;
Мудрено бродить с сумою;
Горько сирой красоте.
Солнце, доброе светило!
Ты не степлишь грудь людей;
Не свети ж над сей могилой:
Зол мертвец, охладший в ней…
Потуши свой день веселый,
Раздели мою печаль!
Вижу горы я и долы:
Черно все, как ночи даль…
Гармония аккордов средь унынья —
Земной мне рай,
Поведайте ж мне тайну звуков арфы!
Печален я?
Они б меня мирили с горькой жизнью;
Волнуя дух,
Навеяли б задумчивую радость
На жизнь мою.
Я б полюбил чрез них
Свою слезу,
Я б обожал вас, горевые,
В полночный час.
Я б вздыхал так сладко, так отрадно
В мечтах любви.
О, дайте ж мне свободу жить в тех звуках!
Печален я.
Велик приосененный думой
О звездном небе человек.
Ему невесел мир угрюмый,
Печален мимолетный век.
Он знает хлад в сияньи злата;
И с ветром шлет свой вздох туда;
Туда, - где тихнет гром в раскатах;
Туда, где льстит очам звезда.
Велик он со слезой на вежде -
Над мрачной книгою судьбы...
И при кресте своей надежды
С душою, полною мольбы.
Счастлив, кто верит здесь мечтам,
Кто улыбается надежде.
Мне изменило все, и снам
Добра не верю я, как прежде.
Увы, тот все похоронил,
Кто холодно на мир взирает,
Кто равнодушие нажил
И счастию не доверяет.
О, заблужденья юных лет!
Вы - счастье на земле прямое,
Но опыт омрачил мне свет,
И все потеряно былое.