Из тьмы непроглядной прошедших веков
Мне чудится образ порою,
Он молод и бледен, и взор так суров,
Стоит он с рабочей толпою.
Их солнце Египта нещадно палит,
Как смерть, безотрадна их доля:
Собрала на гибель им тяжкий гранит
Хеопса могучая воля.
Но он, этот юноша, — бледен и слаб, —
Не вынес труда рокового,
И с криком склонился измученный раб
На глыбы гранита немого;
Склонился, но снова подняться не мог,
А крик тот сквозь волны эфира
К звездам, где читает седой астролог
Судьбы развращенного мира
Понесся, рыдая… И ищет богов,
И ищет он правды далекой…
Но в царственной славе спит тридцать веков
Хеопс в пирамиде высокой.