Газель, и конь, и молния, и птица,
В тебе слились и ворожат в глазах.
Колдует полночь в черных волосах,
В поспешной речи зыбится зарница.
Есть сновиденно нам родныя лица,
В восторг любви в них проскользает страх.
И я тону в расширенных зрачках,
Твоих, о, Византийская царица.
С учтивостью и страстью руку взяв,
Что дополняет весь твой зримый нрав
Пленительными длинными перстами,—
Смотрю на перстни, в них поет алмаз,
Рубин, опал. Дордел закатный час.
И правит Ночь созвездными мечтами.