Взвевая легкие гардины
И раздувая свет зарницы,
Ночная близилась гроза.
Метался мрак, зеркал глубины
Ловили золото божницы
И чьи-то жуткие глаза.
Я замерла, не понимая,
В какой я горнице. Крапива,
Шумя, бежала под окном.
Зарница, яркая, немая.
Мне говорила торопливо
Все об одном, все об одном.
Впервые нынче мы не лгали, —
Дрожа от радости, впервые
Сняла я тяжкое кольцо —
И в глубине зеркал мелькали
Покровы черно-гробовые
И чье-то бледное лицо.