Вся земля — одно лицо! От века
По лицу тому с злорадством разлита,
Чтоб травить по воле человека,
Лживых мыслей злая кислота…
Арабески!.. Каждый день обновки!
Что-то будет? Хуже ли, чем встарь?
Нет, клянусь, такой татуировки
Ни один не сочинял дикарь…
Мне улыбаться надоело,
Улыбка на других — претит!
Она лицо, что помертвело,
Совсем некстати молодит.
Она настолько же правдива,
По сути столько же мелка,
Как ум, величие и храбрость
В лице китайского божка.
Ни одно лицо не скажет,
Что под ним таится;
Никогда простых и ясных
Слов не говорится;
Ни одна на свете совесть
Не чиста от пятен,
Ни один на свете смертный
Чувством не опрятен!
Правда есть в твоих лишь глазках,
Женщина-кудесник!..
Ей преемник мой поверит,
Верил мой предместник!..
Здесь, в заливе, будто в сказке!
Вид закрыт во все концы;
По дуге сложились скалы
В чудодейные дворцы;
В острых очерках утесов,
Где так густ и влажен мох,
Выраженья лиц каких-то,
Вдруг застывшие врасплох.
У воды торчат, белея,
Как и скалы велики,
Груды ребр китов погибших,
Черепа и позвонки.
К ним подплывшая акула
От светящегося дна
Смотрит круглыми глазами,
Неподвижна и темна,
Вся в летучих отраженьях
Высоко снующих птиц —
Как живое привиденье
В этой сказке, полной лиц!
Из домов умалишенных, из больниц
Выходили души опочивших лиц;
Были веселы, покончивши страдать,
Шли, как будто бы готовились плясать.
«Ручку в ручку дай, а плечико к плечу...
Не вернуться ли нам жить?» — «Ой, не хочу!
Из покойничков в живые нам не лезть, —
Знаем, видим — лучше смерть как ни на есть!»
Ах! Одно же сердце у людей, одно!
Истомилося, измаялось оно;
Столько горя, нужды, столько лжи кругом,
Что гуляет зло по свету ходенем.
Дай копеечку, кто может, беднякам,
Дай копеечку и нищим духом нам!
Торопитесь! Будет поздно торопить.
Сами станете копеечки просить...
Из домов умалишенных, из больниц
Выходили души опочивших лиц;
Были веселы, покончивши страдать,
Шли, как будто бы готовились плясать...
Да, да, когда я молод был,
Я так же — как и ты — судил
И точно так же, как и ты,
Бывал игрушкой злой мечты!
Мы — отступающая рать —
Перестаем вас понимать…
Еще потоп не наступал,
Когда брат брата убивал;
Чуть отжил век Мафусаил,
Отец осмеян сыном был!
Вы — верх возьмете, мы — падем,
Как Цезарь, скрыв лицо плащом…
Хоть знают все: Брут честен был,
Когда свой нож окровенил;
Но при Филиппах иногда
Всплывает мщения звезда…
Сегодня при Филиппах — мы!
К нам призрак движется из тьмы,
Он в вас, он — с вами заодно…
Но всем вам то же суждено…
Да, нашей юности вина
В наследство вам передана;
Падете вы, как мы падем, —
Но скроете ль лицо плащом?