Жужжит пчела — она летит
На свой медовый луг.
Передвигается, кряхтит,
Ползет куда-то жук.
Висят на нитке паучки,
Хлопочут муравьи,
Готовят на ночь светлячки
Фонарики свои.
Остановись! Присядь!
Нагнись
И под ноги взгляни!
Живой живому удивись:
Они ж тебе сродни!
Не так ли щепочку свою
Мы тащим в общий дом
И шепчем брату-муравью:
— Крепись, браток! Дойдем!
Иной, что сеть свою плетет,
Не схож ли с пауком?
Вот этот ползает, а тот
Порхает мотыльком.
А ты меж них и мимо них,
А иногда по ним
Шагаешь на своих двоих,
Унылый гражданин…
Любимых детских книг творец
И верный друг ребят,
Он жил, как должен жить боец,
И умер, как солдат.
Ты повесть школьную открой —
Гайдар ее писал:
Правдив той повести герой
И смел, хоть ростом мал.
Прочти гайдаровский рассказ
И оглянись вокруг:
Живут сегодня среди нас
Тимур, и Гек, и Чук.
Их по поступкам узнают.
И это не беда,
Что по-гайдаровски зовут
Героев не всегда.
Страницы честных, чистых книг
Стране оставил в дар
Боец, Писатель, Большевик
И Гражданин — Гайдар…
Если свет зажегся красный,
Значит, двигаться опасно.
Свет зеленый говорит:
«Проходите, путь открыт!»
Желтый свет — предупрежденье:
Жди сигнала для движенья.
Мне поставили сегодня телефон
И сказали: «Аппарат у вас включен!»
Я могу по телефону с этих пор
С кем хочу вести из дома разговор.
Я сажусь, снимаю трубку с рычажка,
Дожидаюсь непрерывного гудка
И, волнуясь, начинаю набирать
Номер «восемь — сорок восемь —
двадцать пять».
Телефон мне отвечает: «Дуу… дуу…
дуу…»
Я сижу у аппарата — жду… жду…
жду…
Наконец я слышу голос:
— Вам кого?
— Попросите дядю Степу!
— Нет его!
Улетел он рано утром в Ленинград.
— А когда же возвратится он назад?
— Нам об этом не известно ничего.
Срочно вызвали на Балтику его.
«Три — пятнадцать — восемнадцать» я
набрал
И в контору на строительство попал.
— Что вы строите?
— Мы строим новый дом.
Он становится все выше с каждым днем.
— Вы скажите мне, пожалуйста, скорей,
Сколько будет в этом доме этажей? —
Архитектор отвечает: — Двадцать пять!
Приходите посмотреть и посчитать.
«Пять — семнадцать — тридцать восемь».
— Я — вокзал! —
Кто-то басом очень вежливо сказал.
— Вы ответьте мне, пожалуйста: когда
Из Ташкента прибывают поезда?
— Из Ташкента скорый поезд номер пять
В десять вечера мы будем принимать,
А почтовый прибывает в семь утра,
Он придет без опозданья, как вчера.
«Семь — ноль восемь — ноль четыре».
И в ответ
Слышу голос я, что в цирк билетов нет.
— Это Дуров? Добрый вечер. Как дела?
— Я придумал новый номер для осла!
— Как же в цирк я без билета попаду?
— Приходите, приходите! Проведу!
Набираю «два — двенадцать — двадцать
два».
— Это что? Гостиница «Москва»? —
Кто-то в трубку дышит и молчит,
Ничего не отвечает и рычит.
— Это что? Гостиница «Москва»?
— Гр-р-ражданин! Вы рр-р-разбудили
льва!
Только трубку положил на рычажок —
Раздается оглушительный звонок.
— Что такое? Что случилось? Кто звонит?
— Это дети! — чей-то голос говорит. —
Вам пожаловаться хочет детский сад:
Мало пишете вы книжек для ребят!
— Передать моим читателям прошу,
Что веселые стихи я напишу
Про чудесный аппарат, про телефон,
И про то, как помогает людям он.
Хоть приятель мой живет и далеко,
Я могу с ним разговаривать легко.
Темной ночью и в любое время дня
Замечательно услышит он меня.
Позвоню я поздно ночью в Ленинград
С ленинградцами меня соединят.
Я могу звонить в любые города,
Даже в самый дальний город иногда.
Удивительно устроен телефон!
Все мне кажется, что это только сон.
Чтобы этому скорей поверил я,
Позвоните мне, пожалуйста, друзья!
Сквозь иней леса одиноко
Дрожат далекие огни.
На хрупкой ветке спит сорока —
Лишь только руку протяни.
В берлоге, между трех сосенок,
Храпит доверчивый медведь.
И месяц так беспечно тонок,
Что даже боязно глядеть…
Дарит песенки весна,
Раздает улыбки,
И на встречу ей со дна
Выплывают рыбки.
Опять смеется лето
В открытое окно,
И солнышка, и света
Полным, полным-полно!
Опять трусы и майки
Лежат на берегу,
И нежатся лужайки
В ромашковом снегу!
Майский праздник —
День Победы
Отмечает вся страна.
Надевают наши деды
Боевые ордена.
Их с утра зовёт дорога
На торжественный парад,
И задумчиво с порога
Вслед им бабушки глядят.
Шорохами, звоном куржака
Разбудило зайца-русака.
Боязно и холодно бедняжке,
Голодно ему — не до игры!
В голубом заснеженном овражке
Поглодал он ивовой коры.
Осмелев, размялся понемногу,
Обежал заиндевелый лес,
Пересек пустынную дорогу
И в зеленой озими исчез…
Шла по лесу Лена,
Споткнулась,
Упала,
И к деду Плакунчику
В гости
Попала.
Приветливо дверью
Скрипела избушка,
В углу на ушате
Дремала лягушка.
Струился за печкою
Голос сверчка
Из щёлки сухого полена.
На лавке
Седого как лунь старичка
Сквозь слезы увидела Лена…
Плакунчик одёрнул
Цветной армячок,
Седую бородку
Зажал в кулачок,
И с грустной улыбкой
Промолвил: — Идём!
Уж ежели плакать, то плакать вдвоём!
Уж я не обижу, уж я провожу —
Плакучую тропку тебе покажу…
И как это ты оступиться могла? —
Взглянул он на Лену с тревогой. —
Идём, если можешь! —
И Лена пошла,
Корзинку подняв
У порога.
Лесная дорожка —
Грибы да морошка, —
В задумчивый ельник
Свернула дорожка.
Плакунчик по ней
Не спеша семенит,
Привычно пылит лапотками.
На шапке его
Колокольчик звенит —
Подснежник с тремя лепестками.
В лесу — тишина.
Только ели скрипят
Да белки на ветках судачат.
— Смотрите! —
В гнезде сорочата кричат. —
Зайчонок к Плакунчику скачет! —
Мелькнула, как мячик,
Комулька хвоста,
А вот и зайчонок —
Кувырк
из куста!
— Плакунчик, Плакунчик,
Я лапки отбил,
Бежал из осинника в слякоть!
Мне ночью барсук
На усы наступил,
Мне больно
И хочется плакать! —
И Лена подумала:
«Я не одна!»,
Взглянув на зайчонка со вздохом.
— Поплачь с ним, Плакунчик! —
Сказала она. —
Совсем ему, бедному, плохо!
А я подожду,
На пеньке посижу,
Морошку на ниточку
Я нанижу. —
Плакунчик зайчонка
Погладил рукой,
К холодному носу
Прижался щекой
И только ладошкой
Провёл по глазам —
Запрыгали слезы
У них по усам…
Проснулись в траве
Плясуны-комары,
Лягушки и жабы — в озёрах,
Запели в ручье
Молодые бобры,
Мышата откликнулись
В норах:
— В роще,
На опушке,
В поле
И в ряму*
Плакать
И смеяться
Плохо
Одному!.. —
Поплакал зайчонок,
Устало вздохнул
И, уши рогулькой,
Под ёлкой
Уснул.
Лесная дорожка —
Грибы да морошка, —
В медвежий малинник
Нырнула дорожка.
Лениво листву
Ветерок шевелит,
Скребётся в ней,
Словно мышонок…
В траве
под кустом
Медвежонок скулит —
Объелся малины спросонок.
На ягоды смотрит,
А в рот не берёт,
Сердито глаза
Непослушные трёт.
И Лена вздохнула:
— Ведь я не одна! —
И тихо ступила в сторонку. —
Поплачь с ним, Плакунчик! —
Сказала она. —
Поплачь, помоги медвежонку!
А я подожду,
На пеньке посижу,
Морошку на ниточку
Я нанижу. —
Плакунчик пригладил
Седые усы,
Глотнул из фиалки
Медовой росы,
Зажмурясь, похныкал, похныкал
И вот —
Тряхнул бородёнкой
Да как заревёт…
Моргнул медвежонок
И тут же, молчком,
Слезу со слезинкой
Слизнул язычком.
Причмокнул губами,
Сопя и урча,
И радостно к маме
Задал стрекача!
Лесная дорожка —
Грибы да морошка, —
Неласковой, сумрачной
Стала дорожка.
Плакунчик по ней
Босиком семенит,
Шуршит за спиной лапотками.
Тревожно его колокольчик звенит
Подснежник с тремя лепестками…
Плакунчику грач
Закричал из гнезда
На склоне
крутого
овражка:
— Ну где же ты ходишь?
Случилась беда
Такая,
Что вымолвить тяжко!
Синичье дупло разорила куница,
Не выплачет горе —
Погибнет синица!
Ты должен помочь ей
Как можно скорей!
— Скорей! —
Зашумела дубрава.
— Скорей! —
Раздались голоса снегирей
И сверху,
И слева,
И справа.
Плакунчику путь
Показали клесты,
И он побежал,
раздвигая кусты,
По кочкам, сухим и трухлявым,
По ямам, по сучьям и травам.
Бородку ему
на плечо занесло,
Бежит он и видит
Пустое дупло…
И вот у Плакунчика
Сморщился нос,
Печально сомкнулись ресницы,
И брызнули
частые бусины слез
На щёчки и грудку синицы…
А где-то в кустах
Прозвучало: — Чувить!
— Чувить! — перекликнулось в травах, —
Давайте поможем ей гнёздышко свить!
— Свить! Свить! —
Зашумела дубрава…
И Лена вздохнула:
— Чего же я жду?
Уж лучше одна
Потихоньку пойду. —
Пиликал кузнечик
Под шляпой груздя,
Кукушка вдали куковала.
И первая тёплая капля дождя
На пыльную землю упала…
И всё расцвело, засверкало вокруг —
И лес, и дорожка,
И речка, и луг.
1
Майским вечером
K пеструшке
На блины пришли
Подружки:
Три несушки,
Три клохтушки.
Сколько курочек
В избушке?
2
Плыл у берега пескарик,
Потерял воздушный шарик.
Помоги его найти —
Сосчитай до десяти.
3
Из позёмки
Ветерок
Свил
Серебряный
Шнурок
И на нём
Привёл
В тайгу
Белогривую
Пургу!
Под берёзкой, на горе,
Спит барсук в своей норе.
А нора у барсука
Глу
бо
ка-
Пре
глу
бо
ка.
Барсуку тепло и сухо,
Целый день ласкает ухо
Шум берёзовых ветвей
Да сопение детей:
На подстилке крепко спят
Мальчики с усами
И от сытости сопят
Влажными носами…
Скрипнет ветка или сук —
Приоткроет глаз барсук,
Чутким ухом поведёт,
Усмехнётся и уснёт:
Ведь нора у барсука
Глу-
Бо-
Ка…
На речке-невеличке
Мне весело всегда.
Течёт,
течёт водичка,
Сверкает, как слюда.
Звенит струёй студёной.
В овражке под горой,
В густой траве зелёной
Укрылась с головой…
Пускай мала речонка,
Но у неё дела:
Она для пастушонка
Прохладу принесла,
Синицу искупала,
На влажном берегу
Немного поиграла
С ромашкой на бегу.
А в жарком поле дальнем,
Откинув ржавый лист,
Её воды хрустальной
Напился тракторист.
Речушка вьёт колечки,
На камушках дрожит…
Она в большую речку
За именем
Бежит!
Перелески да снега
Белые до боли,
Темно-синяя тайга
Окаймляет поле.
Деревенька вдалеке
В опояске тына,
Скотный двор в березняке,
На реке
Плотина.
Стрекотание сорок,
У крыльца —
солома,
И отеческий порог
Старенького
Дома.
Полна осенней грусти
Зеленая волна.
Колышет желтый кустик
На отмели она.
Купальщиков не стало,
Не видно рыбаков,
Лишь катерок усталый
Мелькнет —
и был таков!
И снятся ей, зеленой,
Ребячьи голоса,
И песни плотогонов,
И в солнце
Паруса…
Древняя таежная деревня,
На воротах кружево резьбы.
Возле школы хороводят кедры,
Распушив белесые чубы.
Снегири — летающие маки —
Полыхают, инеем пыля.
На снегу пушистые собаки
Спят, во сне бровями шевеля.
К трубам дым безветрием приколот…
Тишина…
И вдруг, сорвавшись с ног,
Хлопнув дверью, вылетел из школы,
Как снежок рассыпчатый, звонок!
Ожили калитки и сугробы;
Рядом с полушубком малыша
В пасти у собаки большелобой
Едет ранец, лямками шурша.
Ждут мальчишку пироги с грибами,
Санки и крутые берега…
Машут кедры важные чубами,
И на них любуется
Тайга.
В дверях — ненастья серая доска:
Ни выглянуть, ни выйти за ворота…
В сыром саду зеленая тоска,
А в комнатах — дремота и зевота.
Брожу по дому, словно домовой,
Гоняю мух, в шкафу лижу варенье;
Пытаюсь сочинить стихотворенье,
Слегка «поникнув гордой головой»
Сижу, уставясь в дырочку в полу,
Но рифма — как сорока на колу…
И снова я брожу как заводной;
Как тень моя, со мной моя зевота.
В дверях все тот же дождик обложной
Ни выглянуть,
Ни выйти
За ворота!
Теплый дождик в январе —
То-то радость детворе!
Снег намок,
подтаял,
сник.
В ожиданье стужи,
Плачет бравый снеговик,
Оказавшись
В луже!
Жил
В озерке
Золотистый
Карасик.
Ласково звали
Карасика —
Васик.
Плавал карасик,
Искал червяков,
Сдёргивал мушек
С ребячьих
крючков
И, пробираясь
На щучьи пески,
Ловко с мальками
Играл в пузырьки.
Чаек дразнил он
На зорьке огнистой,
Спать заходил
В камышок негустой,
Пока не узнал он,
Что он — золотистый,
Пока не подумал,
Что он —
золотой.
— Васик! —
Зовут его ёршики. —
Васик!
Может быть,
С нами
Поплаваешь часик?
— Нет! — отвечал он. —
Никак не могу!
Я — золотой,
Я себя
Берегу! —
В тине зелёной,
В осоке и ряске
Стали тускнеть
У карасика
Глазки…
— Васик! — печалятся отмели.
Васик!.. —
…Жил
В озерке
Золотистый
Карасик…
Лишь утро в саду настаёт,
Ещё не проснувшись, я слышу:
На ветке то громче, то тише
Без удержу зяблик поёт.
Купается в алом рассвете,
Прищёлкивает язычком,
Как будто бы лучшим на свете
Позавтракал он
Червячком!
Чего ни натаскано в старый овраг!
Хранится в овраге ночной полумрак,
Тугие серёжки — подарок берёзы,
Цветы иван-чая, кукушкины слезы,
Зелёные, жёлтые бусы дождя,
Перо куропатки на шляпе груздя.
Сюда, как на дно сундука, спозаранок
Накиданы ветром холстины тумана,
В ручье, на голубеньком ситце волны,
Мерцает старинная Брошка Луны…
Пестреет цветами опушка,
Плывут облака налегке.
«Ку-ку!» — напевает кукушка
В зелёном лесном далеке.
«Ку-ку!» — отзываются эхом
И роща, и луг, и река.
И вешнюю песенку эту
Уносят с собой облака.
На солнце греется река.
Шуршат, ломаясь, льдины.
Их ноздреватые бока
В песке и комьях глины.
На Север, в Обь, они спешат,
Намокший снег теряя,
Как стадо белых медвежат,
Толкаясь и ныряя.
Здесь тесно, жарко им.
Взгляни:
Они блестят от пота.
Опять поссорились они —
Затор у поворота!
Идёт дежурный катер «Гром»
Теченью на подмогу.
Когтистой лапою — багром
Их разнимает строго.
И вот очистилась река,
Меняются картины:
Плывут, качаясь, облака
Там, где ныряли
Льдины.
Лето, лето, сказочное лето!
От чудес кружится голова…
Вот в кольчугах радужного цвета
Из реки выходят острова!
В чешуе, в мерцании ракушек,
С непокрытой гривой тальников,
Из дворов прибрежных деревушек
Молча в плен уводят рыбаков…
На пески, затянутые тиной,
К мелководьям, острым, как мечи,
То косяк опустится гусиный,
То, горланя, свалятся грачи.
Лето, лето…
С песней недопетой
Ждёт дождя горячая трава.
Вместе с солнцем, в мареве рассвета,
Из реки
Выходят
Острова!
В логу
Лиса мышкует —
И пляшет и танцует:
То кружится, как пава,
А то чечётку бьёт,
То кинется направо,
То влево повернёт.
Обнюхивает лунки,
Готовая к прыжку.
В азарте даже слюнки
Текут по языку!
Плясунья дышит часто,
А в углубленьях нор
Под занавесом наста
Гремит
Мышиный
Хор…
Дверь
Откроешь —
И мороз
Весело
И ярко
Въедет
В дом,
Как
Паровоз,
В белых
Клубах
Пара!
Лис —
Усатый
Лисовин —
Заглянул
В один
Овин,
А в овине
Пусто —
Свекла
Да капуста,
Да пшеницы
Пол мешка,
Да насест
Для петушка.
— Фи,
Какой
Пустой
Овин! —
Усмехнулся
Лисовин.
Приехал я на дачу,
Живу среди берез.
Хочу — сижу рыбачу,
Хочу — ловлю стрекоз.
На солнечной опушке,
В ладонях гамака,
Сочувствую кукушке,
Смотрю на облака.
Другим — учить уроки,
А я в березняке
Под болтовню сороки
Качаюсь
В гамаке!
Оседают паутинки
На пустые провода.
Мчится новость по тропинке:
— В реч-ке тёп-лая в-вода! —
В непросушенной одёже
Мчится новость босиком,
На её гусиной коже
Тина с глиной
И песком!
Октябрь!.. Деревья ожидают снега,
Разливы рек притихли взаперти…
Себе стожок я выбрал для ночлега
Там, где застала ночь меня в пути.
Как светляки на дремлющем болоте,
Дрожали звезды в черной вышине;
Земля, продрогшая в своем ночном полете,
Во сне прижалась ласково ко мне.
А я, накрыв сухой соломой ноги
И подложив под голову ружье,
Согрелся сам и вскоре понемногу
Согрел собой огромную — ее…
Текла заря в разрывы туч свинцовых,
На целый день, на много-много лет
Земля мне солнце подарила снова,
Из ночи темной
Вынесла
в рассвет!
Чтоб их не сожгли,
Не собрали в мешки,
Спешат они к лужам,
Задрав черешки!
Осень,
осень…
Солнце
В тучах отсырело —
Даже в полдень светит
Тускло и несмело.
Из холодной рощи
В поле,
на тропинку,
Выдуло зайчонка —
Первую
Снежинку.
Под елью, на поляне,
С утра переполох —
И крик, и бормотанье:
— Куд… ах! Куда? Куд… ох! —
Стригут ушами козы,
Насторожился лось…
— Беда! — шумят берёзы.—
Неладное стряслось!..—
Галчонок желторотый
Залез на край гнезда.
— Куда?! — горланит кто-то.—
Кудах! Куд-куд! Куда? —
K ручью помчался ежик,
А вслед ему: — Кудах?!
— Ах, ах!.. —
сороконожек
Объял ужасный страх…
— Кудах!..—
В селе старушка
Выходит на крыльцо:
— Опять моя пеструшка
В лесу
Снесла
Яйцо!
Плакала Снегурочка,
Зиму провожая.
Шла за ней печальная,
Всем в лесу чужая.
Там, где шла и плакала,
Трогая березы,
Выросли подснежники —
Снегурочкины
Слезы.
Смолкли птицы. Выйдя из криницы,
Грач помчался за грачихой черной…
У лесной опушки, между ветками,
Словно в клубе между табуретками,
Стало пусто, сорно и просторно.