Навозная жижица
Впитана зраком,
Малая книжица
Маком.
Солнце поденщик,
А я повелитель,
Весность, ты банщик,
Старый спаситель.
В холодной мгле в смертельном подземельи
Ростут туманные как призраки цветы
Безрадостный у вожделенной цели
Простерший Мертвые перстыТогда стоявшая у сомкнутого входа
Тихонько подняла пустующую длань
Шепнула мне «пастух несчастный встань
Укройся от дождя в приюте темном грота».
Звени пчела порхая над цветами
Жизнь тяжела — построена не нами
Проклятый труд гнетёт нас с колыбели
Одни умрут другие вновь запели
Прискучили слова озлоблены напевы
И терпим мы едва призыв трескучей девы
Звени пчела трудяся с колыбели
Жизнь тяжела объятиях метели
Дрожат бледнеющие светы
И умирают без конца
Легки их крохкие скелеты
У ног сокрытого тельцаТускнеют матовые стекла
Закрыто белое крыльцо
Душа озябшая намокла
И исказилося лицоИ вдруг разбужен ярым криком
Извне ворвавшийся простор…
В сияньи вешнем бледным ликом
Встречаю радостный топорСлежу его лаская взором
И жду вещательных гонцов
Я научен своим позором
Свершивший множество концов.
Я пью твоих волос златые водоемы
Растят один вопрос в пыли старея темы
На улице весной трепещут ярко флаги
Я прав как точный ной презревший злобу влаги
Над темнотой застыл скелетик парохода
Не прочен старый тыл цветущая природа
Весной права судьба поклонников чертога
Немолчная гурьба Взыскующая бога
Припав к зрачкам обид к округлости копыта
Являешь скорбный вид растроганный до сыта