Так нет тебя, дитя любезно!
Сомкнул ты очи навсегда
И лег, всем зрелище преслезно,
О, скорбь! о, лютая беда!
Страдалец, мук не заслуживший,
За что ты горьку чашу пил?
Меж человеков ангел живший,
Чем тако небо оскорбил?
Теперь, о муза, будь усердьем громогласна!
Для морехода песнь без вымыслов прекрасна.
Не нужны для того похвал твоих венцы,
Который честь других народов восставляет
И россов прославляет,
Вселенной зря концы.
Воззри на члены в нем, трудами укреплены,
Все подвиги на нем еще напечатлены.
Еще с лица его пот с прахом не оттерт,
И гневом на врагов исполнены зеницы:
Маронова ума вовеки хвальный плод,
Пречудный образец витийственных красот,
Во стих российскаго переложе́нный слова,
Прими, великий князь, под ону тень покрова,
Какую сам ему Октавий подавал,
Кой музам жизнь, себе бессмертье даровал;
Какую мать твоя простерла на науки,
Звук славы новыми всегда сугубя звуки.
Хоть римского орла парение и шум
Постигнуть впо́лне мой оскудевает ум —