Небесна дщерь спустилась,
Сребристая луна;
Звездами твердь покрылась;
Простерлась тишина;
Ветр ярость забывает,
И нежит зефир слух,
Но грусть в него вливает,
И клонит к скорби дух.
Кто гонится судьбою,
Не может не стенать,
Среди рощицы тенистой
Разметавшись на цветах,
На постеле роз душистой,
В сладострастнейших мечтах
Мила Маша почивала;
Тихо ветви волновала
Липа над ее главой;
Под кустом Эрот с стрелой
Притаясь сидел безмолвно;
Ни тронулся, ни дышал,
Пойди, скажи ты розе той,
Которую я обожаю,
Когда с ее я красотой
Твой алый, нежный цвет равняю;
Как кажется она мила!
Что время юности своей
Она напрасно убивает; –
Цветок, который средь степей
Растет – тот скоро увядает;
Басня
Под игом горестей, в злой участи плачевной
Не преставал к себе Ш. … смерть в гости звать:
Ты для меня милей и Грации небесной,
Приди, скорей приди, несчастия скончать!
Смерть в правду думая в час нужный подслужиться,
Показывается, бежит к дверям, стучится.
Что вижу? Ах! – кричит; прегнусной дряхлый вид,
Премерзкое лицо, и вход ее страшит.
Не богиня ль молодая,
Взора смертных убегая,
Кто там по лугу бежит?
Платье с ветерком играет,
Зефир кудри развевает,
Лебедина грудь блестит.
И бледнея, и краснея,
Поглядеть, дохнуть не смея,
Машенька! куда бежишь?
Ты мне клялась — но ложно;
Не верю я тебе;
Мне кажется, что должно
Писать то на воде,
Что Ниса обещает —
Друзья! не верьте ей!
Ее любовь скорей,
Чем ветер, исчезает.