Не то мудрец, не то пророк,
Умом он гибок, словно хлыстик.
Его никто понять не мог,
И потому все звали «мистик».
То восклицал он: «Господа!
Скорее в Рим! Признаем папу!»
(Дай власть ему — и он туда
нас потащил бы по этапу.)
то утверждал, что наш народ
всем одарен природой щедро,
И звал торжественно в поход
В его таинственные недра.
И вдруг, сознав, что в этот век
Смешно разыгрывать Мессию,
Себя публично он посек…
Да заодно уж и Россию.
Жил некий педагог.
Не так был зол он, как бульдог,
Но полагал,
Что для развитья мозга
Небесполезна розга,
И посекал...
И что ж? Кого он сек, —
Стал человек,
Кому ж давал он спуску, —
Попал в кутузку.
Сей басней вразумись, строптивое дитя,
И руку лобызай, карающую тя.
Существовал когда-то встарь
Известный Брюсов календарь.
Он врал, — но что ни говори,
И все ведь врут календари!
Календаря того уж нет,
Но Брюсов есть зато поэт,
И, откровенно говоря,
Почище врет календаря.