ПЕРЕД ШЛАГБАУМОМ.
Я помню, в старые года —
Свободной жизни враг заклятый —
Везде, при везде в города,
Торчал шлагбаум полосатый.
И каждый раз, когда к нему
Кто подезжал в те дни бывало,
Все—цепи, палку и тюрьму
Его глазам напоминало.
Весь город мрачно, как острог,
Смотрел навстречу сквозь затворы:
Гремела цепь, звенел звонок,
Визжали ржавые запоры.
Сердит, угрюм, и пьян всегда
На звон являлся страж дорожный,
Нахально спрашивал: «куда?»
И грубо лез за «подорожной»!
Томил, прописывая вид…
И счастлив, счастлив был проезжий,
Чей паспорт не был позабыт, —
Кто не знакомился со сезжей!…
То были скверные года!
Теперь не то и,—слава Богу!
Теперь, везжая в города,
Иную чувствуешь тревогу.
В санях спокойно развалясь,
Летишь веселый и свободный,
Глядишь, как на бок наклонясь,
Шлагбаум старфй и негодный
Гниет, грустя о старине,
Забытый новыми властями;
Глядмшь, как будка в стороне
Стоит, забитая досками.
Глядишь и—грезишь… И мечта
О веке новом, веке бурном,
Светла, прекрасна и чиста,
Встает в экстазе нецензурном.
И песни рвутся с языка…
A ветер свищет, завывает
И, как живой, под гул звонка
Мне в уши мрачно напеваеть:
"Не горячись, мой фантазер!
Пускай дорожные уставы
Поизменились, пусть и вор,
И плут не ждут теперь заставы,
«Пусть и тебе скакать вольней, —
Все ж будь, как прежде, осторожен,
Пока шлагбаум для идей
Еще нигде не уничтожен».