1.
Спи, владыка, без боязни,
Нашей верностью храним!
Львы могучие, мы оба
Мирный сон твой сторожим.
2.
Я—Арслан—боец пустыни
И со мною царь зверей;
И никто сказать не смог бы,
Кто из нас двоих верней.
3.
Грозный твой, но справедливый
Острый меч—случилось раз—
От змеи в песках пустыни
Зверя царственного спас.
4.
Благодарный царь пустыни
Пред тобой покорно лег
И твои лизал он руки,
У твоих простершись ног.
5.
И слуга он твой доныне,
И усталой головой
На его волнистой гриве
Отдыхаешь ты порой…
6.
А меня—бойца Арслана—
Еще крепче, чем его.
Приковал ты цепью мощной,
Цепью сердца своего.
7.
Я к тебе был послан тайно,
Я убить тебя желал,
Но когда я взор твой встретил
Пал из рук моих кинжал…
8.
Я к ногам твоим повергся
И сознался в цели злой.
И погибнуть был бы должен,
Осужден на казнь тобой;
9.
Ты ж взглянул в глаза мне прямо
И сказал мне: «Будь моим!
Будь мой лев хранитель верный
Вместе с львом моим другим!..»
1
0.
Спи ж, владыка, без боязни,
Нашей верностью храним!
Львы могучие—мы оба
Мирный сон твой сторожим!
Как чайка носится, мелькая,
От скал к волнам, от волн — к скале,
На миг лишь крылья опуская,
Чтоб отдохнуть в туманной мгле, —
Так на гнилых челнах дощатых
Мы носимся по воле волн,
И стяг наш — парус весь в заплатах,
И наше царство — утлый челн.
От бурь и пуль бежим в тумане,
Последний выпустив заряд,
Мы родом — нищие-дворяне,
Оборван, жалок наш наряд;
И все ж дрожит пришлец испанский,
В чьем царстве не заходит день,
Когда наш грозный клич: — Оранский! —
Над Альбой реет, словно тень.
Дрожите, ратники и гранды!
Стыд рабства мы должны омыть,
Хотя б пришлось все Нидерланды
Волной морскою затопить.
Свершатся мщения угрозы:
Плотину — прочь, откроем шлюз!
Пусть хлынет море, хлынут гезы,
И смерть избавит нас от уз!
На севере далеком
Живет король седой
В чертоге одиноком
Под кровлей золотой.
Чертог стоит над морем;
Один, в вечерний час,
Король, согбенный горем,
Не сводит с моря глаз.
В печальный час заката,
У скал, где бьет волна, -
Простилась с ним когда-то
Любимая жена!..
Богинею прекрасной
Счастливец избран был,
Слетавшей с выси ясной
В сиянье светлых крыл.
Но год прожив единый
Под кровлею его –
В одежде лебединой
Умчалось божество…
На Севере далеком
Живет седой король
И в сердце одиноком
Хранит любовь и боль.
С могилы одинокой
Брел Абдалла в тоске глубокой.
Фатьмэ навстречу шла ему:
«О чем грустишь ты? Почему?»
Он отвечает чернокоой:
«Ходил я к другу моему…
Судьба жестоко мной играет,
Мне счастье лишь на миг даруя:
Все, что люблю я, умирает…»
И говорит Фатьмэ ему:
«Люби меня! И пусть умру я.»