Раздался звук трубы военной,
Гремит сквозь бури бранный гром:
Народ, развратом воспоенный,
Грозит нам рабством и ярмом!
Текут толпы; корыстью гладны,
Ревут, как звери плотоядны,
Алкая пить в России кровь.
Идет. Сердца их жесткий камень,
В руках вращают меч и пламень
На гибель весей и градов!
Отечества и дым нам
сладок и приятен!
Державин
Свеча, чуть теплясь, догорала,
Камин, дымяся, погасал;
Мечта мне что-то напевала,
И сон меня околдовал…
Уснул — и вижу я долины
В наряде праздничном весны
И деревенские картины
Тоскуя — полосою длинной,
В туманной утренней росе,
Вверяет эху сон пустынный
Осиротелое шоссе...
А там вдали мелькает струнка,
Из-за лесов струится дым:
То горделивая чугунка
С своим пожаром подвижным.
Друзья! Мы на брегах Колочи.
Врагов к нам близок стан;
Мы сну не покоряем очи.
Не слышим боли ран!..
Друзья, бодрей! Друзья, смелей!
Не до покоя нам!
Идет злодей, грозит злодей
Москвы златым верхам!
Обято все ночною тишиною,
Луга в алмазах, темен лес,
И город пожелтел под палевой луною,
И звездным бисером унизан свод небес;
Но влажные мои горят еще ресницы,
И не утишилась тоска моя во мне;
Отстал от песней я, отстал я от цевницы:
Мне скучно одному в безлюдной стороне.
Я живу, не живу,
И, склонивши главу,
Восточный царь, который славен был,
Когда его последний час ударил,
За блага жизни сей Творца благаго славил
И так в молитве говорил:
«Везде — все — любящий! Меня любил ты много,
Дал царство славное и царствовал я долго;
И я любил народ и был врагов гроза…
Теперь все кончилось, иду я к разрушенью;
Всемощный, сделай так: отдай всего истленью,
Оставь нетленными одни мои глаза:
Что небо стало без лазури,
И волны ходят по Неве,
И тени облаков мелькают по траве?
Я слышу приближенье бури.
Я здесь не знаю, что творится надо мной,
Но близ меня, в щели стенной,
Уныло ветер завывает,
И он как будто мне о чем-то вспоминает
И будит давнюю какую-то мечту.
О ветер, ветер! Ты свободен, —
Я вспоминаю сенокосы
На свежих, ровных берегах,
Где зной дневной сменяют росы;
И крупный жемчуг на лугах
Блестит под желтою луною;
И ходит ковшик пировой
Между веселыми косцами,
Меж тем как эхо за горами
Разносит выстрел зоревой,
Вдали заботен темный город,
Об улучшении хозяйств вели мы повесть:
Умом, сужденьями был полон зал.
И порешили: «Нужен капитал
Или кредит, по крайней мере совесть…"
А совесть где ж теперь? — в Америке была,
Да и оттоль куда-то уплыла!
Кредита нет за то, что нет доверья…
Итак, переломав карандаши и перья,
До истины одной мы только лишь дошли,
Что все сидим как раки на мели!..
Сегодня вихорь парус рвет;
И вал на отмель лодку бьет;
И гром над безднами ревет;
И молния пловцу в глазах ресницы жжет…
А завтра — ни грозы, ни бури:
Погода… мир… и тишина,
Под круглым куполом небесныя лазури
Светлеет моря глубина…
Для нашей жизни нет картины сей вернее,
И — утро вечера бывает мудренее.
Когда Ты близишься, душа моя пылает
И все во мне от радости дрожит;
И кровь, как горный ключ, кипит,
И мозг в костях моих играет.
Что ж Ты несешь с собой, Творец и Бог миров?
Какое нищему таинственное благо?
Ты окропил уста какою сладкой влагой?..
Я узнаю... то Ты и то... Твоя любовь!..
Под черною ночью, на белом коне,
Скакал паладин по буграм, чрез овраги;
И нет уж в нем силы и нет уж отваги;
Но вдруг заяснел огонек в стороне:
И радостно поднял усталые вежды,
И скачет бодрей крестоносец-ездок:
Ах, как не узнать?.. то Надежды,
Надежды златой огонек...
Не видеть слабостей чужих;
Быть в чувстве гордости убогим;
Быть очень кротким для других,
А для себя быть очень строгим.
Будь слеп для слабостей чужих!
Будь в чувстве гордости убогим;
И очень кроток для других
И для себя будь очень строгим.
Когда кипят морей раскаты,
И под грозой сгорают небеса,
И вихри с кораблей сдирают паруса,
И треснули могучие канаты,
Ты в челноке будь Верой тверд!
И Бог, увидя без сомненья,
Тебя чрез грозное волненье
На тонкой нитке проведет...
Шумят весенние дожди,
Под ними зеленеют нивы, —
Зачем же слышу я в груди
Порой тоскливые порывы?..
Творец! Пошли свой чистый дождь:
Омой с меня мой прах греховный;
И будь ты пастырь мой духовный
И к новой жизни лучший вождь!..
Я обрастал земной корою,
Я и хладел и цепенел,
И, как заваленный горою,
Давно небесного не зрел!
Но вдруг раздвинул Кто-то мрачность -
И вот незримых голоса!
И, как с поднебьем вод прозрачность,
С душой слилися небеса...
Как опирается пловец
Ретивой грудию на волны,
Так на твою любовь, Отец!
Я оперся, надежды полный...
Играй, волна! кипи, волна!
Пылай, гроза! шуми, ненастье!
Запала в душу мысль одна:
«Я где-нибудь да встречу счастье!»
Небесный царь! Твои обеты
Как чистый ароматный мед,
Как детства золотые леты,
Как от алмаза тихий свет.
Они живят, они питают,
Как в зной прохладное млеко;
Пред ними чувства расцветают,
И на душе от них легко!..
Разумник мой, дитя мое!
Как ты невинностью пленяешь!
Как мило личико твое
Улыбкой детской округляешь!
И маменька, тебя любя,
Выводит, напоказ, в обновке!
Приди: мне весело тебя
Погладить, с лаской, по головке.
Пали меня, пали, златое!
С твоих высот без облаков;
Да снидет с неба отнятое
Грехами у земных сынов!..
Когда бия неугасимо,
Как ты, любовию горел
К тому, кто благостью незримой
Меня кормил, берег и грел!..
Мечты — душевные игрушки!
Кто вами тешиться не рад?
И стены маленькой избушки
При вас красивее палат.
Но осторожно должно вами
Играть — и только иногда:
Как за болотными огнями,
За вами кроется беда!..