(Из Е. Манюэля)
Трех наций светочи мне светят в темноте,
Сияньем их моя озарена дорога:
Рим праву научил, Афины — красоте,
Святой Ерусалим дал мне познанье Бога.
Свет и других лучей вливался в жизнь мою,
Но я руковожусь лишь тем надежным светом,
И тихие часы досуга отдаю
Молитве, знанию, художникам, поэтам.
Поклонник пламенный высоких образцов,
Я песен звуками с восторгом упиваюсь,
Любуюсь красотой, читаю мудрецов
И солнцем вечных их творений согреваюсь.
Сомненье мрачное мне душу не смутит:
Я веру почерпнул из чистого фонтана,
Свободно и легко душа моя парит
И не заблудится средь мрака и тумана.
Она возносится при блещущих лучах
И созерцает свет, гармоний звуки ловит,
И лишь божественный родной ее очаг
Воздушный тот полет с приветом остановит.
(Из Е. Манюэля)
По склонам трудного житейского пути
Я шагом медленным на высоту взбирался,
Мне было тяжело порой по ним идти,
Но долгу своему я молча покорялся.
Я часто обольщен был ложью, суетой,
Чуждаясь верных благ, в тумане ослепленья,
И увлекался я безумно красотой,
Познал борьбу, печаль и слезы сожаленья.
Теперь осталось мне – спуститься с высоты...
И в бездну я смотрю тревожными глазами;
Окутанный покровом темноты
Крутой и голый спуск я вижу под ногами.
Мой шаг колеблется, нога моя скользит...
Кто проведет меня, кто даст мне указанье?
Туман покрыл мой путь, лишь в небесах дрожит
Едва заметное, неверное сиянье...