Хоругвь священную подяв своей десной,
Иду, и тронулась за мной толпа живая,
И потянулись все по просеке лесной,
И я блажен и горд, святыню воспевая.
Пою, и помыслам неведом детский страх,
Пускай на пенье мне ответят воем звери,
С святыней над челом и песнью на устах,
С трудом, но я дойду до вожделенной двери.
Жди яснаго на завтра дня…
Стрижи мелькают и звенят.
Пурпурной полосой огня
Прозрачный озарен закат.
В заливе дремлют корабли,
Едва трепещут вымпела.
Далеко небеса ушли —
И к ним морская даль ушла.
Глупый перепел, гляди-ко,
Рядом тут живет синичка;
Как с железной клеткой тихо
И умно сжилася птичка.
Все ты рвешься на свободу,
Головой толкаясь в клетку,
Вот на место стен железных
Натянули туго сетку.
Ночь весенней негой дышет,
Ветер взморья не колышет,
Весь залив блестит, как сталь,
И над морем облаками,
Как ползущими горами,
Разукрасилася даль.
Долго будет утомленный
Спать с Ѳетидой Феб влюбленный,
Но Аврора ужь не спит,
И, смутясь блаженством бога,
Тихая, звездная ночь,
Трепетно светит луна;
Сладки уста красоты
В тихую, звездную ночь.
Друг мой! в сияньи ночном
Как мне печаль превозмочь?..
Ты же светла, как любовь,
В тихую, звездную ночь.
Напрасно ты восходишь надо мной
Посланницей волшебных сновидений
И, юностью сияя заревой,
Ждешь от меня похвал и песнопений.
Как ярко ты и нежно ни гори
Над каменным угаснувшим Мемноном,
На яркие приветствия зари
Он отвечать способен только стоном.
Все, что волшебно так манило,
Из-за чего весь век жилось,
Со днями зимними остыло
И непробудно улеглось.
Нет ни надежд, ни сил для битвы —
Лишь, посреди ничтожных смут,
Как гордость дум, как храм молитвы,
Страданья в прошлом восстают.
при получении апельсинов
Вот спасибо, мой дружок, —
Не забыла ветерана!
Будь сама, как королек,
И сладка ты и румяна.
Свей гнездо — хоть где-нибудь,
За Невой, Москвой иль Вислой, —
Только замужем не будь
Апельсин ты желтый, кислый.
Не украшать чело царицы,
Не резать твердое стекло, —
Те разноцветные зарницы
Ты рассыпаешь так светло.
Нет! За прозрачность отраженья,
За непреклонность до конца,
Ты призван — разрушать сомненья
И с высоты сиять венца.
Тому, что было, не бывать,
Иные сны, иное племя;
Зачем же рифмы призывать?
Как будто прежнее то время.
Волшебных грез рассеян рой,
А в грусти стыдно признаваться,
Ужель остывшею слезой,
Еще последней, расписаться?
«Дай-ка няне ручки-крошки, —
Поглядеть на них персты, —
Что, на кончиках дорожки
Не кружками ль завиты?
Ах, последний даже пальчик
Без кружка, дитя мое!..»
Вот заплакала, — и мальчик
Плачет, глядя на нее…
при посылке портрета
Пускай мой старческий портрет
Вам повторяет, что уж нет
Во мне безумства прежней силы,
Но что цветете вы душой,
Цветете тонкою красой,
И что попрежнему вы милы.
12 февраля 1886
В смущенье ум, не свяжешь взглядом,
И нем язык:
Вы с гиацинтами, — и рядом
Больной старик.
Но безразлично, беззаветно
Власть Вам дана:
Где Вы царите так приветно, —
Всегда весна.
Снился берег мне скалистой,
Море спало под луною,
Как ребенок дремлет чистый…
И, по нем скользя с тобою,
В дым прозрачный и волнистый
Шли алмазной мы стезею…