Проходит дорогой
Из мира ушедший —
В короне двурогой
Король сумасшедший.
И блещут огромные
Синие
Очи —
В зловещие, темные
Линии
Ночи.
Солнца контур старинный,
золотой, огневой,
апельсинный и винный
над червонной рекой.От воздушного пьянства
онемела земля.
Золотые пространства,
золотые поля.Озаренный лучом, я
спускаюсь в овраг.
Чернопыльные комья
замедляют мой шаг.От всего золотого
В далях селенье
Стеклами блещет надгорное.
Рад заведенье
Бросить свое полотерное.
Жизнь свою муча,
Годы плясал над паркетами.
Дымная туча
Вспыхнула душными светами.
Воля ты, воля:
Жизнь подневольная минула.
Сверкни, звезды алмаз:
Алмазный свет излей! —
Как пьют в прохладный час
Глаза простор полей;
Как пьет душа из глаз
Простор полей моих;
Как пью — в который раз? —
Души душистый стих.
Потоком строф окрест
Душистый стих рассыпь
Средь каменьев меня затерзали:
Затерзали пророка полей.
Я на кость — полевые скрижали —
Проливаю цветочный елей.Облечен в лошадиную кожу,
Песью челюсть воздев на чело,
Ликованьем окрестность встревожу, —
Как прошло: всё прошло — отошло.Разразитесь, призывные трубы,
Над раздольем осенних полей!
В хмурый сумрак оскалены зубы
Величавой короны моей.Поле — дом мой. Песок — мое ложе.
Посвящается памяти Вл.С. Соловьева
Ночь темна. Мы одни.
Холод Ветер ночной
деревами шумит. Гасит в поле огни.
Слышен зов: «Не смущайтесь… я с вами…
за мной!..»
И не знаешь, кто там.
И стоишь, одинок.
Я изранен в неравном бою.
День мои труден и горек.
День пройдет: я тебя узнаю
В часке тающих зорек.
От докучных вопросов толпы
Я в поля ухожу без ответа:
А в полях — золотые снопы
Беззакатного света.
Дробный дождик в лазурь
Нежным золотом сеет над нами:
Поля моей скудной земли
Вон там преисполнены скорби.
Холмами пространства вдали
Изгорби, равнина, изгорби!
Косматый, далекий дымок.
Косматые в далях деревни.
Туманов косматый поток.
Просторы голодных губерний.
Поезд плачется. В дали родные
Телеграфная тянется сеть.
Пролетают поля росяные.
Пролетаю в поля: умереть.
Пролетаю: так пусто, так голо…
Пролетают — вон там и вон здесь,
Пролетают — за селами села,
Пролетает — за весями весь;
— «Кольцо —
— Сними мое:
Мое, как лед —
Лицо!
— В сырой, —
— Как лед, глухой
Земле — скорей
Укрой!..
— Мой дух —
— Сквозной взметет
Чернеют в далях снеговых
Верхушки многолетних елей
Из клокотаний буревых
Сквозных, взлетающих метелей.
Вздыхающих стенаний глас,
Стенающих рыданий мука:
Как в грозный полуночи час
Припоминается разлука!
Сырое поле, пустота,
И поле незнакомо мне.
Как бьется сердце в тишине!
Какие хладные места!
Куда я приведен судьбой?..
В пустынный берег бьет Коцит;
И пена бисерной каймой
В прибрежных голышах бежит.
Свежеет… Плещется прибой;
В кудрявой пене темных волн,
Те же — росы, откосы, туманы…
Над бурьянами —
Рдяный
Восход;
Холодеющий шелест поляны,
Голодающий бедный народ.
И в раздолье, на воле — неволя;
И суровый,
Свинцовый
Наш край —
В.И. ИвановуВсю-то жизнь вперед иду покорно я.
Обернуться, вспять идти — нельзя.
Вот она — протоптанная, торная,
Жаром пропыленная стезя!
Кто зовет благоуханной клятвою,
Вздохом сладко вдаль зовет идти,
Чтобы в день безветренный над жатвою
Жертвенною кровью изойти?
Лучевые копья, предзакатные.
Изорвали грудь своим огнем.
Памяти М.С. СоловьеваПризывно грустный шум ветров
звучит, как голос откровений.
От покосившихся крестов
на белый снег ложатся тени.
И облако знакомых грез
летит беззвучно с вестью милой.
Блестя сквозь ряд седых берез,
лампада светит над могилой
пунцово-красным огоньком.
Под ослепительной луною
Т.И. Гиппиус
Жандарма потертая форма,
Носильщики, слёзы. Свисток —
И тронулась плавно платформа;
Пропел в отдаленье рожок.
В пустое, в раздольное поле
Лечу, свою жизнь загубя:
Прости, не увижу я боле —
Г.А. Рачинскому
Снова в поле, обвеваем
Легким ветерком.
Злое поле жутким лаем
Всхлипнет за селом.
Плещут облаком косматым
По полям седым
Избы, роем суковатым
М.А. Волошину
Снега синей, снега туманней;
Вновь освеженной дышим мы.
Люблю деревню, вечер ранний
И грусть серебряной зимы.
Лицо изрежет ветер резкий,
Прохлещет хладом в глубь аллей;
Ломает хрупкие подвески
1
Мы шли в полях. Атласом мягким рвало
одежды наши в дуновенье пьяном.
На небесах восторженно пылало
всё в золоте лиловом и багряном.
Я волновался страстно и мятежно.
Ты говорил о счастье бытия.
Твои глаза так радостно, так нежно
из-под очков смотрели на меня.
Ты говорил мне: «Будем мы, как боги,
А.М. Ремизову1
По полям, по кустам,
По крутым горам,
По лихим ветрам,
По звериным тропам
Спешит бобыль-сиротинка
Ко святым местам —
Бежит в пространство
Излечиться от пьянства.
Присел под осинкой
1
Год минул встрече роковой,
Как мы, любовь лелея, млели,
Внимая вьюге снеговой,
Как в рыхлом пепле угли рдели.
Над углями склонясь, горишь
Ты жарким, ярким, дымным пылом;
Ты не глядишь, не говоришь
В оцепенении унылом.
Взгляни чуть теплится огонь;