Найдено стихов - 465
На одной странице показано стихов - 35
Не ограничивайтесь просмотром одной страницы.
Чтобы просмотреть все остальные стихи, переходите по страницам внизу экрана.
Дом ходуном.
Мать ужасом об ята:
— Опять дерутся!
Брат идёт на брата.
И гонит нас во двор,
В толпу ребят.
Двор ходуном:
Встаёт за брата брат!
Босканф, Лаба и Дольский
Сходны, как с братом брат:
Решил бы лишь Шешковский,
Кто больше плутоват.
Берите вилку в руку левую,
А нож берите в руку правую; За стол садяся рядом с девою,
Не жмите ног ее своей ногой корявою.
Когда берет художник в долг
У человека развитого,
Тот выполняет лишь свой долг,
Художнику давая в долг,
Оберегая, чтобы толк
Не тронул музника святого,
Берущего в несчастье в долг
У человека развитого.
Ведь надо же! Брат ещё верит всерьёз
Тому, что давно для меня под вопросом.
Когда он пыхтит, он ещё паровоз.
А мне уже больше не быть паровозом.
Я не совсем еще рассудок потерял
От рифм бахических — шатаясь на Пегасе —
Я не забыл себя, хоть рад, хотя не рад.
Нет, нет — вы мне совсем не брат:
Вы дядя мне и на Парнасе.
Остерегайся, музарь, брать
Поддержку для себя от хама:
Тебя измучит хамья рать
Упреками, что смел ты брать.
Хам станет так тебя карать,
Что заболеешь ты от срама.
Остерегись, художник, брать
Что-либо для себя от хама.
Итак, беру я ножницы,
Гребёнку и халат.
Сидит, как в парикмахерской,
Мой пятилетний брат.И просит он все локоны
Остричь до одного,
Чтоб женщины в покое
Оставили его.
Младший брат Онегина
Печорин
Многому учился у него.
Мог любую истину оспорить,
Только бы добиться своего.
А Татьяне и печальной Мери
С братьями весьма не повезло.
Им достались горькие потери.
А любви — насмешливое зло.
Два брата здесь лежат: один во весь свой век
Был честный, а притом несчастный человек.
Другой с бездельствами век прожил неразлучно
И жил по саму смерть свою благополучно.
Не воздан праведник, без казни умер плут, —
Конечно, будет нам еще по смерти суд.
Ты, девушка, должна
Пример с природы брать:
Луна — пока юна —
Уходит рано спать…
Ты, девушка, должна
Пример с природы брать:
Весна — пока весна —
Не станет летовать…
И не волна — волна,
Пока — на море гладь…
Ты, девушка, должна
Пример с природы брать.
«Я колдун, а ты мой брат».
«Ты меня посадишь в яму!»
«Ты мой брат и ты не рад?»
«Спросим маму!»
«Хорошо, так ты солдат».
«Я всегда играл за даму!»
«Ты солдат и ты не рад?»
«Спросим маму!»
«Я придумал: акробат».
«Не хочу такого сраму!»
«Акробат — и ты не рад?»
«Спросим маму!»
Дороже сына, роднее брата
Ты стал навеки душе моей,
И без тревоги я жду возврата
Румяно-ясных, осенних дней.
Зима и осень, весна и лето
Теперь — единый, счастливый круг,
Когда все сердце тобой согрето,
Мой неизменный, желанный друг.
У тысячи мужчин, влекомых вдоль Арбата
заботами или бездельем дня,
спросила я: — Скажите, нет ли брата,
меж всеми вами брата для меня?
— Нет брата, — отвечали, — не взыщите. —
Тот пил вино, тот даму провожал.
И каждый прибегал к моей защите
и моему прощенью подлежал.
Мало ада и мало рая:
За тебя уже умирают.
Вслед за братом, увы, в костер —
Разве принято? Не сестер
Это место, а страсти рдяной!
Разве принято под курганом…
С братом?..
— «Был мой и есть! Пусть сгнил!»
— Это местничество могил!!!
С каждым шагом тяжкие оковы
На руках и на ногах гремят,
С каждым шагом дальше в край суровый —
Не вернешься, бедный брат! На лице спокойствие могилы,
Очи тихи; может быть, ты рад,
Что оставил край, тебе немилый?
Помолися, бедный брат!
Раскалена, как смоль:
Дважды не вынести!
Брат, но с какой-то столь
Странною примесью
Смуты… (Откуда звук
Ветки откромсанной?)
Брат, заходящий вдруг
Столькими солнцами!
Брат без других сестер:
Напрочь присвоенный!
По гробовой костер —
Брат, но с условием:
Вместе и в рай и в ад!
Раной — как розаном
Соупиваться! (Брат,
Адом дарованный!)
Брат! Оглянись в века:
Не было крепче той
Спайки. Назад — река…
Снова прошепчется
Где-то, вдоль звезд и шпал,
— Настежь, без третьего! —
Что по ночам шептал
Цезарь — Лукреции.
Переработка эпиграммы «Брат был игрок; нельзя сестрице не крушиться«Брат — мот. Сестра его журила
И говорила:
«Доколь тебе мотать?
Пора и перестать!»
Он ей ответствовал: «Во злой живу я доле.
Но только ты, сестра, отстанешь от любви —
И я мотать не буду боле.
Поступком ты своим дорогу мне яви,
И в постоянстве жить по гроб мы будем оба».
Сестра ответствует: «Мотать тебе до гроба!»
Беру твою руку и долго смотрю на неё,
Ты в сладкой истоме глаза поднимаешь несмело:
Вот в этой руке — все твое бытие,
Я всю тебя чувствую — душу и тело.Что надо еще? Возможно ль блаженнее быть?
Но ангел мятежный, весь буря и пламя,
Летящий над миром, чтоб смертною страстью губить,
Уж мчится над нами!
Звёзды, приветствуйте брата!
В вашей блаженной стране
Всё совершится когда-то,
Что б ни пригрезилось мне.
Бездна небес не преграда, —
Всё совершится опять.
Что ж из того, что мне надо
Здесь, на земле, почивать!
В вашей блаженной пустыне
Снова пригрезится мне
Всё, что мне грезится ныне
В этой безумной стране.
Два брата камень секут,
Где два брата, и кровь есть тут.
Две сестры в окошко глядят,
Две свекрови в воротах стоят.
Ты, свекор, воротись,
А ты, кровь, утолись.
Ты, сестра, отворотись,
А ты, кровь, уймись.
Ты, брат, смирись,
А ты, кровь, запрись.
Кровь бежит, брат дрожит,
Брат дрожит, брат бежит,
Сестра кричит, свекор ворчит.
А это слово крепко будь,
Чтоб кровь идти забыла путь,
Чтоб кто ушел, пришел назад,
Сестра к сестре, и к брату брат.
Брат был игрок; нельзя сестрице не крушиться,
И льзя ли унимать его ей укрепиться,
Когда он день и ночь без милости мотал?
Уж пол-имения ты, братец, проиграл,
Журила игрока сестра и вопрошала:
«Дождусь ли, чтоб тебе игра противна стала?»
Брат ей ответствовал: «Как станешь отставать,
Сестрица, от любви, закаюся играть,
И в постоянстве жить потом мы будем оба».
Сестра ему на то: «Мотать тебе до гроба!»
Мой робкий брат, пришедший темной ночью,
По вялым травам, через чащу веток, —
Прижмись ко мне, приникни ближе, ближе!..
Удар не ждет, безжалостен и меток.
Мы сонные погибнем тайной ночью.
Убийца наш слезами захлебнется.
Приблизятся далекие зарницы.
Легко, легко, а кровь из сердца льется.
«Брат, руку дай… Скорей, скорей…
Как тяжело ружье…
Оно как будто не мое—
Дрожит в руке моей…
Я ранен… Видишь?.. Смерть близка…
О Боже, сил уж нет—
Послать последний свой ответ
В британские войска…
Брат, подними приклад ружья…
Я буду целить сам…
Я отомщу твоим врагам,
О Родина моя»!
Но выстрел голос заглушил—
Без вздоха бур упал…
И брат ружье у брата взял
И—снова заряжал.
— Бери меня, — сказала, побледнев
И отвечая страстно на лобзанье.
Ее слова — грядущих зол посев —
Ужальте мне мое воспоминанье!
Я обхватил трепещущую грудь,
Как срезанный цветок, ее головка
Склоняется в истоме… «Смелой будь», —
Хотел сказать, но было так неловко…
«Возьми меня», — шепнула, побледнев,
Страдальчески глаза мои проверив,
Но дальше — ни мазков, ни нот, ни перьев!..
То вся — любовь, то вся — кипучий гнев,
— Бери меня! — стонала, побледнев.
Весь лед души обстал вокруг,
Как отраженная ограда,
И там совпал Полярный круг
С кругами Ада.Там брата ненавидит брат…
В немом молчаньи стынут души,
А тех, кто обращен назад,
Змеей воспоминанье душит.И громоздятся глыбы льда…
Но кротко над вратами Ада
Неугасимою лампадой
Горит Полярная звезда.
В твоем сердце, в минуты свободные,
Что в нем скрыто, хотел я прочесть.
Несомненно черты благородные
Русских женщин в душе твоей есть.Юной прелестью ты так богата,
Чувства долга так много в тебе,
Что спокойно любимого брата
Я его представляю судьбе.Наталия Павловна Александрова — невеста, затем жена брата поэта Федора Алексеевича.
А мы с тобой, брат, из пехоты,
А летом лучше, чем зимой.
С войной покончили мы счеты…
Бери шинель — пошли домой.
Война нас гнула и косила.
Пришел конец и ей самой.
Четыре года мать без сына…
Бери шинель — пошли домой.
К золе и пеплу наших улиц
Опять, опять, товарищ мой,
Скворцы пропавшие вернулись…
Бери шинель — пошли домой.
А ты с закрытыми очами
Спишь под фанерною звездой.
Вставай, вставай, однополчанин,
Бери шинель — пошли домой.
Что я скажу твоим домашним,
Как встану я перед вдовой?
Неужто клясться днем вчерашним?
Бери шинель — пошли домой.
Мы все — войны шальные дети,
И генерал, и рядовой
Опять весна на белом свете…
Бери шинель — пошли домой.
Чего еще ты ждешь и хочешь, время?
Каких стихов ты требуешь, ответствуй!
Дай мне покоя! И, покоем вея,
дай мне воды, прозрачной и отвесной.Зачем вкруг вью духоту смыкаешь?
Нет крыл моих. Нет исцеленья ранам.
Один стою. О, что ты сделал, Каин!
Твой мертвый брат мне приходился братом.
Перевод Якова Козловского
День и ночь рождены для добра
Дети времени — брат и сестра.
И от века они по планете
Только порознь ходят всегда,
А Земли первозданные дети —
Это люди, огонь и вода.
Над рекою костер языкато
Рвется в небо.
И рад до утра
Видеть я красноликого брата,
Слыша, как напевает сестра.
Кому я молюсь? Холодному ветру.
Кому я молюсь? Равнине морской.
Я брат не людям, а буре и ветру,
Я брат холодной равнине морской.
Куда иду я? К горным вершинам.
Куда иду я? К пустыням глухим.
Я брат холодному горному ветру,
Живу одиноко и растаю как дым.
Чего хочу я? Тени последней.
Чего хочу я? Смерти одной.
Я дух бесстрастный, дух бесприютный.
Хочу я дремоты, дремоты ночной.Год написания: без даты
Много морей переплыв и увидевши много народов,
Брат мой, достиг я теперь грустной гробницы твоей.
Чтобы последний принесть тебе дар, подобающий мертвым,
И чтобы имя твое, пепел печальный, призвать.
Рок беспощадный пресек твою жизнь, он навеки похитил,
Брат злополучный, тебя, сердце мне разорвав.
Что же, прими эти жертвы! Обычаи древние дедов
Нам заповедали их — в грустный помин мертвецам.
Жаркой слезою моей они смочены, плачем последним.
Здравствуй же, брат дорогой! Брат мой, навеки прощай!
Брат по песенной беде —
Я завидую тебе.
Пусть хоть так она исполнится
— Помереть в отдельной комнате! —
Скольких лет моих? лет ста?
Каждодневная мечта.
* * *
И не жалость: мало жил,
И не горечь: мало дал.
Много жил — кто в наши жил
Дни: всё дал, — кто песню дал.
Жить (конечно не новей
Смерти!) жилам вопреки.
Для чего-нибудь да есть —
Потолочные крюки.
Бледный вымолвил брат:
Ты чему больно рад?
Я сказал: А тому,
Что теперь все пойму.
Бледный вымолвил мне:
Цвет лишь цвет по весне.
Я ответил: Весна
Мне навек суждена.
Бледный вымолвил брат:
А зима? А закат?
Понял я: Братик мой,
Ты закат мой с зимой.
Ты был я, отошел,
В Божий круг я вошел.
И на Божьем кругу
Все могу, все могу.
На страшной высоте блуждающий огонь!
Но разве так звезда мерцает?
Прозрачная звезда, блуждающий огонь, —
Твой брат, Петрополь, умирает!
На страшной высоте земные сны горят,
Зеленая звезда летает.
О, если ты звезда, — воды и неба брат, —
Твой брат, Петрополь, умирает!
Чудовищный корабль на страшной высоте
Несется, крылья расправляет…
Зеленая звезда, — в прекрасной нищете
Твой брат, Петрополь, умирает.
Прозрачная весна над черною Невой
Сломалась, воск бессмертья тает…
О, если ты звезда, — Петрополь, город твой,
Твой брат, Петрополь, умирает!